Борис Дверницкий. Святыни русского человека

1.

В каждом человеке Творцом заложен сакральный архетип святыни и без святыни человек превращается в животное, становясь сугубой частью биологического мира. Чувство святыни может быть выражено у разных народов отлично, но присутствует у всех. В человеческой истории не было ни одного племени, ни одного народа, ни одной культуры у которых не была бы как-то проявлена сакральная жизнь человека. Я уже не говорю про ветхозаветную церковь, где левиты были избраны Богом для служения культу и закону. Язычество с его жрецами, магами, колдунами наиболее распространенная культовая форма существования многих народов до пришествия Иисуса Христа, не менее наглядное тому подтверждение. Для нас православных христиан главная святыня Церковь. «Церковь свята, — пишет прот. Сергий Булгаков. Это свойство Церкви, можно сказать, самоочевидно. Разве может быть не свято Тело Христово. Святость Церкви есть святость Христова. Ветхозаветное слово: «будьте святы, ибо Я свят» (Лев. 11: 44-45) исполняется в Новом Завете чрез боговоплощение, которое представляет собой освящение человеческого рода чрез Церковь: «Христос возлюбил Церковь и предал Себя за неё, чтобы освятить её» (Еф. 5: 25-26). Освящение Церкви, которое совершено Христовой кровию, осуществлено Духом Святым, излившимся на нас в Пятидесятницу и пребывающим в Церкви. Церковь есть дом Божий, как и тела наши — храм, где обитает Дух Святой. Поэтому жизнь в Церкви есть святость, как в активном, так и в пассивном смысле, т.е. и самое освящение, и принятие его. Жизнь в Церкви есть некая высшая действительность, к которой мы приобщаемся, а чрез то и освящаемся. Святость есть самое существо церковности, — можно сказать, что иного её свойства и не существует. Святость есть основное свойство Божие, — свойство свойств, всех их в себе заключающее, как белый луч различные цвета спектра. И жизнь в Боге, обожение, есть святость, вне которой вообще не существует в Церкви никаких духовных даров. Поэтому святость есть самоочевидный признак или синоним церковности вообще. Отсюда понятно, что в апостольских писаниях христиане именуются святыми: «все святые», — таково обычное именование членов христианских общин (2 Кор. 1: 9; Еф. 1: 1; Фил. 1: 1; 4: 21; Кол. 1: 2 и т.д.). Означает ли это, что эти общины были исключительно святы? Но достаточно вспомнить хотя общину Коринфскую. Нет, это суждение относится к самому качеству церковной жизни вообще; чрез всякое приобщение к ней подается святость. И так это было и есть не только в апостольские времена, но и во все дни существования Церкви, ибо един и неизменен Христос и живущий в ней Дух Святой. На этом же основании Церковь есть не только жизнь в святости, но и общение на основе святости, — communion sanctorum. Церковь объемлет собой не только пшеницу, но и плевелы; иначе говоря, она состоит из грешников, спасающихся: «если говорим, что не имеем греха, обманываем самих себя, и истины нет в нас» (Ин.1:8). Церковь свята силою Божественной жизни, святости Божией, которая сообщается Церкви, святостью ангельского мира и прославленных святых, но она же, свята и святостью ныне живущих и спасающихся членов Церкви. Святость в первом, объективном смысле дана Церкви, есть её божественная сторона, и она не может быть ни заменена, ни достигнута никаким человеческим усилием, это — благодать, в точном смысле этого слова. И в отношении к этой святящей силе Церкви, прежде всего она и называется святой. Действие этой силы простирается именно в греховную жизнь падшего человечества: «и свет во тьме светит» (Ин. 1: 5). Но естественно, что действие этого благодатного света в человечестве освобождает его от плена греху и дает ему силу для достижения святости путем очищения от грехов, для спасения. Спасение, по своему понятию, есть процесс, в котором совершается отделение света от тьмы, победа над грехом. Достигая известного количественного преобладания, победа над грехом совершает и известное качественное изменение, в силу которого грешник становится праведным, святым. Церковь никогда не оскудевает святыми, хотя они и не всегда ведомы миру; «золотой пояс» святых никогда не прерывается в Церкви» (прот. Сергий Булгаков Православие. Париж, б/г, с. 215-216, 217-218).

2.

Итак, главная святыня человека это Церковь. Для нас Православная, для иноверцев — Католическая, Англиканская, Протестантская. Следующая святыня, уже на идеальном уровне бытия русского человека, это — Россия. Конечно Церковь святыня на всех уровнях бытия, а не только на духовном, хотя духовный уровень для неё главный. Так и Россия, на духовном уровне это святая Русь, на идеальном — Россия, на земном (плотском) — родная земля. Святыня на земном уровне бытия человека это семья — малая церковь по определению св. отцов. Если русский по рождению человек не считает Россию святыней, если его сердце не откликается с восторгом на призыв (кличь) — Слава России! Значит, у него атрофировано сакральная жизнь, и он не может быть по-настоящему и церковным человеком. Наша вера и надежда на Церковь и Россию обоюдна. Не только мы, но и Церковь, значит, и Христос и Россия верят и надеются на нас и всегда помогут нам в трудные дни нашей жизни лишь бы нам быть достойными их. К.Юнг говорил о наличии «индивидуального» и «коллективного» бессознательного в человеке. Коллективное бессознательное это в христианском понимании — первородный грех, наследуемый нами от Адама и Евы. Все это существует в человеке, характеризуя первый логос человека — личностный. Но в человеке существует и национальный логос, второй по значимости после личностного логоса. Он имеет свое коллективное национальное бессознательное, в котором хранятся все победы и достижения Нации, как и её неудачи и поражения. Первородный грех по-разному проявляется у разных народов или можно сказать имеет национальное преломление. Одни страсти больше искушают одни народы, другие — остальные. Наши мифы (былины, сказы и сказки) в полноте отражают наши сакральные особенности. Так, например, мы беспечны. И в сказках часто герой изнемогает в борьбе с врагами, а друзья спят крепким сном. Уж он бросает к ним, одну вещь за другой, дом сотрясается, а они спят. Но, наконец, они просыпаются и вместе побеждают недругов. Так и сейчас. Народ спит, может быть не так крепко, ибо иногда просыпается, но скоро и засыпает вновь. Так он проспал т.н. «приватизацию», т.е. захват национальной собственности кучкой жуликов; пропал распад страны и многое другое. Пора бы проснуться, но сначала оглядеться, а то спросонья «мала не будет».

3.

Несомненно, существует сакральная власть тех или иных мифов над человеком и в целом над Нацией. С одной стороны они обеспечивают их жизненность, т.е. устойчивость в трудных жизненных ситуациях и в напряженных исторических событиях. С другой стороны — они имеют тенденцию безоговорочно подчинить себе человека. Это благотворно когда они правильно ориентируют человека на Церковь, Отечество, семью. Но бывают случаи, когда народ подпадает под извращенные или даже демонические мифы. «Миф крови» Розенберга совратил немцев, взрастил нацизм и привел к краху немецкое государство. Хотя немцы во многом восстановились, но много и потеряли. «Земношарная республика советов» — троцкистский миф в течение долгого времени отравлял наш народ. К чести, мы сами его преодолели. Миф о демократии как панацеи разрешения всех вопросов усиленно, даже с применением военной силы, насаждаемый во всем мире Западом, не имеет в себе сакральной силы и правды. За этим проглядывает лишь демоническая страсть доминировать в мире, и потому и его крах неизбежен.

4.

Не только душа по природе христианка, но и сам человек по природе церковен. «Каждый человек, — писал А.С.Хомяков, — находит в Церкви самого себя, но себя не в бессилии своего духовного одиночества, а в силе духовного единения с братьями, со Спасителем. Он находит в ней себя в своем совершенстве или точнее — находит в ней то, что есть совершенно в нем самом» (Хомяков А.С. Сочинения. Т. II, М., 1900. С.111-112). Человек церковен. Значит, он всегда состоит в Церкви или в церквах. Когда я говорю церковь, то имею в виду не только религиозные конфессии. Это и те сообщества людей, которые являют святыню человека. А святыня это то, за что человек готов отдать свою жизнь или, по крайней мере, — претерпеть скорби и лишения. Если же человек вообще не способен на это, то он и не человек, а животное (зверь) или скотина, которых можно «только резать или стричь» (Пушкин).

Секулярное общество на Западе с некоторых пор «возвысило» себя в ранг церкви. При этом и они приносят жертвы, но не сами жертвуют чем-то, а убивают других, тех, кто не принимает «новой святыни», атрибутами которой являются демократия, либерализм, права человека и животных, толерантность и пр. и пр. Тут нет небесной вертикали, поднимающей нас от чисто биологического существования высшего животного (примата). Причина этого в том, что Запад «находится в состоянии глубокого разрыва не только с Церковью, но и с христианским мировоззрением вообще» (протопресвитер Александр Шмеман. Литургия и Предание. Киев, 2005, с.112). При этом Запад считает их самыми лучшими и притом обязательными для всех. Ради этих сугубо земных «святынь» он несет смерть и разрушение всем тем, кто исповедует другие ценности. Он сам поставил себя судьей над всеми, т.е. по сути, объявил себя земным богом. Эта новая непогрешимость Запада или следующий шаг после папы, считающего себя викарием Богочеловека Иисуса Христа. Заметим, этой же непогрешимой веры придерживался нацизм, кровное дитя западной цивилизации. Демократический фашизм оборотная сторона «светского» образа жизни. «Рай» на земле, земной рай без духовной составляющей роднит Запад с раем Ислама и обнаруживает внутреннее родство всех неверующих в Божество Иисуса Христа. И это они пытаются навязать нам «кнутом и пряником».

Наш путь другой и беды наши другие. Мы потеряли веру в себя. Причин этому много. Не последняя та, что уныние, безысходность, неверие в свои силы и способности нам внушают СМИ по всем направлениям, в самой разной форме. Им вторят недруги из-за рубежа. Однако главная причина в другом, а именно в 70-летнем периоде существования Русского Народа в не просто безбожном, но в активно атеистическом государстве. Вера в себя, в свои силы всегда связана с верой в Бога, а неверие ведет к вымиранию и гибели. Постатеистический период жизни России показывает, что Бог еще верит в нас. В этом нас убеждает возрождение Церкви, мироточивые иконы и многое другое. И это самое главное. Так оправдаем Его надежду, Его любовь к нам. Поверим в себя, и все пороки (пьянство, наркомания, вымирание и пр.) как шелуха отлетят от нас, и мы снова возродимся и духовно и материально. Поверить в себя — значит поверить и в ближнего своего, и тем самым исполнить сказанное нам Господом нашим Иисусом Христом: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всей душою твоею, и всем разумением твоим, и всей крепостью твоею, и возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мк. 12: 30-31). И потому наш путь: верить в Бога и человека, хранить свои святыни — Церковь, Родину и семью, — и не искушаться ни Западом, ни Востоком. И да будет так!

Добавлено Георгий Садков в История Русского мира в 14.02.2015