Михаил Хазин: Готов ли Путин стать жертвой?
Власть – это сложное взаимодействие малых организованных групп, именуемых «властными группировками». Которые устроены примерно одинаково, но на самом верху могут образовывать либо монархическую структуру (когда властные пирамиды тянутся до самого верха), либо – олигархическую (когда лидеры наиболее крупных властных группировок вырабатывают некие правила путем консенсуса).
Итак начнем с 1998 года, когда Путина начал свое карьерное движение. Тогда в России практически все властные группировки брали свое начало из конца 80-х годов и были либо бандитскими, либо национальными (то есть использовали национальный ресурс для прихода власти в регионах), либо приватизационно-олигархическими. И если первые (которые постепенно истребили) и вторые черпали ресурсы на местной почве, то третьи были дочерними структурами «западного» капитала.
К концу 90-х эти три вида структур сложным образом смешались, при этом Запад смирился с тем, что управлять этим безобразием он не может, но категорически требовал соблюдения некоторых «правил». В экономике – «вашингтонского консенсуса», в политике – видимости «свободы» и «демократии», ну и так далее. И, разумеется, чтобы все активы и капиталы были вывезены из страны. Последнее, впрочем, получилось почти автоматически, поскольку источник денег (как и капитализации активов) был внешним.
В этой ситуации уровень социальной нестабильности был очень высок, и у тех лидеров властных группировок, которые что-то решали в Кремле, появилось желание ситуацию исправить. Для этого был нужен внутриэлитный арбитр, в качестве которого и был выбран (не с первой попытки) Путин. Иными словами, он появился во Власти вовсе не как самостоятельная фигура, имеющая свой ресурс, но как фигура чисто вспомогательная, условно говоря, «наемный менеджер». Отметим, что поставленную задачу (социальную стабильность) он решил, но в процессе из этой самой элиты были (общим элитным консенсусом) выкинуты несколько человек, к консенсусу явно неспособных (Гусинский, Березовский, Ходорковский). Их не спасло даже то, что все они имели мощные связи на Западе. Хотя Ходорковский, который скорее всего был включен в какую-то внешнюю властную группировку, рыпается до сих пор.
Первые два срока Путин был именно наемным менеджером, хотя постепенно создал свою собственную властную группировку. И, как мне кажется, когда он уходил в 2008 году, то вполне был готов вести жизнь одного из «сильных мира сего», которые не отвечают за ситуацию в стране в целом. Но кризис 2008 года и явно неудачно подобранная фигура «преемника», оказавшегося в условиях кризиса абсолютно неспособным к принятию решений, заставили его вернуться. Отметим, что Власть в стране в период президентства Медведева больше всего напомнила олигархическую (в стиле США или Англии) с одним небольшим отличием: российские олигархи, во-первых, категорически отказывались признавать за собой ответственность перед страной и обществом, и, во-вторых, рассматривали себя как младших партнеров Западных властных группировок.
И когда стало понятно, что Путина нужно возвращать (хотя бы потому что никто больше не был готов принять на себя ответственность за уже сформировавшийся кризис), вопрос был только в одном – в его статусе. Отметим кстати, что фраза о том, что в стране было много толковых людей, готовых что-то делать, тут не работает: Власть всегда ищет толкового человека в достаточно узком кругу, людей ей известных и понятных. И вот тут конкурентов Путину не было – все остальные желающие уж слишком не соответствовали.
Разумеется, была попытка ограничить возможности Путина – именно для этого Волошин и компания организовали «болотный процесс». Но – общество его не поддержало, а немногочисленный «креативный класс» быстро сдулся в условиях расширяющегося кризиса. И вот тут Путин, который выиграл выборы и получил «мандат» от народа, оказался в сложном положении.
Дело в том, что в условиях кризиса резко сократился тот ресурс, который есть у страны (и у Власти) и который можно направить на какие-то реформы и действия. Нефть больше в цене не растет, долги больше, чем в 1998 году, промышленности нет, уровень коррупции запредельный. При этом вся управленческая элита выращена в рамках приватизации под контролем мировой финансовой элиты и жестко держит рычаги управления под контролем.
Отметим, что эти же люди в первые два срока Путина полностью его удовлетворяли: они обеспечивали приток инвестиций, высокие экспортные доходы, добрые отношения с Западом. Сегодня этих ресурсов уже нет – но если этих людей убрать, то можно попасть в положение Ирана. То есть получить полный набор санкций (запрет на экспорт нефти, отключение российских банков, конфискации или, как минимум, арест всего имущества российских олигархов), что сделает жизнь в стране невыносимой.
История с Ходорковским, который явно нарушал закон и был арестован если не по личной просьбе, то с прямого одобрения президента США Буша-мл., тому пример. Да, многие наши проблемы (в том числе, пресловутые миллиарды от Гаагского арбитража) возникли в результате деятельности «пятой колонны», но она же никуда пока не денется, альтернативы-то просто нет. Так что Путин оказался в ловушке: он, скорее всего, уже понял, что без смены модели развития ничего не получится. Но эта смена требует удаления из власти большинства российских властных группировок (то есть гражданской войны) с одновременной войной с западными властными группировками, на которых эти наши группировки работают.
Да, Запад не готов объявлять нам войну по своей инициативе (пока для него Китай страшнее), но если Путин будет излишне активен, то может получить очень сильный удар. И Путин начал маневрировать, что очень хорошо видно на примере Донбасса. И вариантов тут у него нет. Отметим, кстати, что ровно потому, что в экономике все очень долго (а лично для Путина – с самого начала его пребывания у власти) шло хорошо, он о ней (и о качестве своих экономических управленцев) вообще не думал. Он строил свою властную группировку, в которую вошли некоторые представители старых команд (я думаю, что до поры он считал и представителя гайдаро-чубайсовской группы Набиуллину, и представителя команды Березовского Шувалова «своими» людьми). А сегодня стал думать о все более неразрешимых проблемах экономики – и обнаружил, что тут даже спрашивать некого.
Некого – без шуток. В любой крупной группировке, а тем более в стране, «доступ к телу» – крайне интересный и важный ресурс. И случайный человек, который появляется в «ближнем кругу» подвергается крайне жесткой атаке. Достаточно вспомнить совсем не случайных людей, крайне близких к Путину, которых за последние 15 лет вытолкали из этого самого «ближнего круга». Например генерала Черкесова. Иными словами, для того, чтобы сменить модель, во власть нужно привести не одного человека, а сразу – команду.
Но назначение новой команды (которая, безусловно, не будет прозападной, иначе зачем она вообще нужна) – это отставка старой команды, то есть – объявление войны Западной финансовой элите. Именно так любая властная группировка воспринимает массовую отставку своих людей. И до тех пор, пока финансовая группировка контролировала весь внешний контур, а рамках которого существовала Россия с 1991 года, Путин был бессилен …
Многие говорят, что нынешние руководители правительства – «его люди». Это не так, во всяком случае формально далеко не все из них входят во властные группировки, в которых он является верховным сюзереном. До 2012 года Путина это не интересовало вообще – в рамках распределения полномочий тема экономики в сферу его интересов не входила. Ему было не интересно, выполняют ли в правительстве те поручения, которые он подписывал (и которые это же правительство ему давало на подпись), как они исполняются и прочее. Он решал свои задачи – и в общем решил их успешно.
А вот после 2012 года ситуация изменилась. Тут Путин, на первом этапе, попытался использовать правительство для каких-то действий («майские указы») и обнаружил, что лидеры правительства – это представители самостоятельных властных группировок, верховные сюзерены которых ему недоступны, так как находятся за пределами страны. И новые задачи, которые стоят перед Путиным, им не просто не интересны, а подчас и «перпендикулярны». Отметим еще раз, что понять это раньше он не мог – ибо такие задачи вообще не стояли и, соответственно, невозможно было понять, готовы ли эти люди их решать. В конце концов на Западе олигархи вполне за проблемы своих стран переживают. Некоторые во всяком случае.
И трогать глав многих из этих властных группировок пока слишком опасно (например Абрамовича или Волошина). Если бы Запад продолжал быть монолитным, то шансов у Путина не было бы вообще: уже очевидно, что мировая финансовая элита на нем поставила крест и иначе, как в Гааге, его вообще не видит. Но с 2011 года (после «дела Стросс-Кана») ситуация стала меняться.
Если президентом США в ноябре станет Трамп, то это, как правильно многие отмечают, не самое главное. Главное – это показатель того, что монолитный фронт Запада разорван и можно снова играть на противоречиях одних группировок против других (как это делал Сталин до 1945 года). И только тогда можно будет понять, готов ли Путин оставить все «как есть» (с большой вероятностью все-таки попасть в Гаагу) или же начнет принципиальные изменения в российской элите. Только после таких изменений можно будет перейти к реформам в экономике, думать иначе – это большие иллюзии.
Другое дело – что в реальности начнет делать Путин. Если Трамп не выиграет, маневры будут продолжаться. Других вариантов у Путина нет. А жертвой он, как мне кажется, все-таки становится не собирается.
Источник — http://publizist.ru/blogs/26/13726/-(Михаил Хазин)
Нет комментариев
Добавьте комментарий первым.