Садко Новгордцев. Горечь наших побед

захватило от участия в развязке такого сюжета, пообещал свою помощь, и через какое-то время  старик-немец прилетел в Россию. N встретил его, разместил в отеле, помог по хорошему курсу перевести евро в рубли, наутро повез под Рязань, в злополучное село.
Село выглядело хуже, чем после ухода Вермахта. Вслед за Гитлером по нему прошлись Сталин, Хрущев, Программа мира и социализма, горбачевская перестройка и реформы 90-х… В селе было пусто и страшновато. Несчастный старик и его Вергилий полчаса бродили по пейзажу, ища хоть кого-то, кому можно было бы передать деньги во искупление исторической вины немецкого народа. Сюжет грозил уйти водой в песок, но высший драматург позаботился о развязке: в хибаре на окраине села обитал человек. Он был не то чтобы пьян, а навечно проспиртован. Превозмогая запах, гости вошли в жилье. Хозяин смел на пол со стола рыбьи головы, достал стаканы, предусмотрительный немец вынул бутылку «Абсолюта», и они выпили вместе. Потом выпили еще…А потом напрягшийся хозяин, кивнув на постаревшего солдата вермахта, спросил у N: а чего этот молчит?
— Так он немец! — пояснил литератор и приготовился, наконец, привести корабль покаяния в гавань прощения…
— А-а… — понимающе протянул хозяин и поднял стакан. — Ну, хайль Гитлер!.

 Горечь наших побед

Проспиртованный на всю оставшуюся жизнь и даже забальзамировавший свое тело на десятилетия после смерти житель когда-то захваченного немцами, а затем освобожденного села, неизвестный по счету стакан поднимает с тостом «Хайль, Гитлер!». Из рассказанной истории нельзя сделать вывод, воевал ли он сам или его отец. Важно другое- пьяный язык произнес то, что у трезвого на уме. Он признал свое поражение в жизни и сдался победителю, выставившему бутылку водки. Его хроническое пьянство – это ведь немного затянувшееся во времени самоубийство. В доме с обглоданными рыбьими головами на полу уже мало признаков жизни. Все русское в этом пьянице убивали много десятилетий после войны. Звали к целям, оказавшимися миражами среди выжженной чуждыми «измами» безжизненной пустыни. Даже о заброшенной церкви вспомнил лишь немец, державший в ней лошадей. К нему пришло чувство раскаяния за осквернение святыни, построенной предками нашего алкаша, но вымирающее село уже не смогло принять его покаянный дар. Духовная пустыня выморила всех его обитателей.

Один из 20 тысяч исчезнувших с лика русской земли населенных пунктов. Всего лишь одна маленькая точка на шестой части земной суши, где тысячи рек тонкими и полноводными слезами оплакивают уходящую от них народную жизнь. Доживающий свои последние дни в постоянном подпитии, оставив надежды обрести смысл своего существования, еще способный произносить хоть какие-то слова, местный житель всего лишь один из 20 миллионов сгинувших во время демократических преобразований. Может быть, грех немцев начался гораздо раньше, чем содержание лошадей в церкви? С немецких денег на революцию и пропущенного пломбированного вагона из Швейцарии? Это до сих пор никем не превзойденное по разрушительной силе бактериологическое и одновременно психотропное оружие было создано на немецкой земле Карлом Марксом.

Жителей того рязанского села одарили отнятой по его учению у помещиков землей. Потом по его же учению её отобрали и всех согнали в колхозное стойло. Их поучали на основе научного материализма разрушать церкви, избавляться от кулаков и тех, кто более умело работал на земле. В итоге, в подавляющем большинстве, землю предков наследовали не кроткие, поминаемые в Нагорной проповеди, а пьющие и ленивые. С каждой ударной пятилеткой их тающие силы оказались вымотаны окончательно лихолетьем перестройки, когда уже даже грозно матерящийся бригадир или грозящий сроком милиционер не могли помешать круглосуточному отдыху у самогонного аппарата.

После развала советского строя пришли наконец-то давно лелеемые в мечтах селянина земля и воля, а сил теперь хватало дойти только до магазина, да и тот оказался слишком далеко. Мимо заброшенных деревень с полуразвалившимися домами, через заброшенные поля, которые впервые за последнюю тысячу лет оказались не возделанными, проходят дороги, связывавшие когда-то многочисленные селения российского нечерноземья. Мерзость запустения сначала зарождается в умирающих душах и лишь потом плевелами сеется по земле. Даже Всевышнему уже нет надобности отделять от них совсем заплесневевшие зерна.

Есть достаточно основательное предположение, что не дошли бы войска Вермахта до рязанской земли, если бы большевики не прогнали из России и не постреляли оставшихся помещичьих детей. Большинство из них были воспитаны с чувством воинского долга, из них нередко получались умелые и толковые офицеры, таких оказалось слишком мало у рабочей и крестьянской Красной армии к началу войны. Но с другой стороны, если бы немецкие войска не дошли до Ленинграда, то не было бы у нас Спаса на Крови и еще множества других церквей. К моменту начала блокады в городе оставалось всего лишь три действующих храма. Плановое хозяйство страны не могло выделить средства на разрушение и вывоз обломков сразу всех закрытых церквей, потому мирилось с временной необходимостью превращать их в цеха и склады. После Знаменской церкви, имеющей полное название «Церковь во имя Входа Господня во Иерусалим», разрушенной в апреле 1941 года очередь по плану подошла к Спасу на Крови, но взрывников, уже готовых сверлить стены для закладки динамита, отправили саперами на оборону города. Для жителей, допустивших разрушение церкви «Входа Господня» ради строительства метро, уже через несколько месяцев открылись врата не в светлое будущее с подземными дворцами, а в ад голодной блокады с сотнями тысяч смертей.

Празднования Дня Победы с дорогостоящими военными парадами и банкетами должно лишний раз нам напоминать, что мы можем получить новые вразумления в виде войн, революций, очередного распада страны, если не научимся делать правильные выводы из уже произошедшего с нами. Военная мощь Императорской России к концу 1916 года и её стремительный промышленный подъем, когда одних только железных дорог за тот год было построено столько, сколько до начала строительства БАМа было построено за все годы советской власти, сулили неизбежную победу в мировой войне к концу 1917. Танковые корпуса и полки самолетов, превосходившие Вермахт количеством, а иногда и качеством боевых единиц были разгромлены в первые же недели Великой Отечественной войны. Это еще раз нам напоминает о необходимости всех нас заботиться о духовном здоровье нации, а не уповать только лишь на военную мощь и экономические успехи.

Гитлер справедливо считал СССР колоссом на глиняных ногах. Лишенный духовной силы и единства народа в первые дни войны, он рассыпался на тысячи втоптанных в грязь обломков, несмотря на стойкое сопротивление отдельных героев. Почти миллион наших граждан пополнили боевые и вспомогательные части фашистов. Больное общество, пораженное ненавистью классовой борьбы, пришло к той войне, распадаясь на части. Слишком многие увидели в Гитлере долгожданного спасителя. Теперь же, вставая с колен, мы строим очередной глиняный колосс, подпираемый проржавевшей вертикалью власти. В стране не оказалось людей, способных втолковать властям о необходимости создания здорового общества. Без коррупционной вертикали, без продажных судов, без отупляющих и лживых СМИ, без навязанной нам бездушной массовой культуры. Одними праздничными датами, фестивалями, криками «Крымнаш» и даже толпами нашистов с барабанами и на мотоциклах невозможно превратить население в стойкий при любых испытаниях народ. Нашему народу, поставленному самой историей собирать в Русский Мир других, нужна, как воздух, русская культура, спасающая человеческие души, а не вездесущая и развлекающая попса, оказывающая платные услуги в заполнении досуга.

Современная попса научилась встраиваться в госзаказ, побеждать в тендерах с откатами и распилами, получать гранты и премии, красоваться в установленных кем-то рейтингах. Это могут быть и телесериалы для ТВ и заумные постановки модных режиссеров в театрах. Толпы поющих и пляшущих под попсу доморощенную и заграничную- это всего лишь её самая нагловатая часть. Заманить к себе публику, блуждающую в поисках хлеба и зрелищ или хотя бы погромче прозвенеть в гламурных СМИ — ее главная задача. Это очень далеко от трудов в заботе о состоянии человеческой души, для попсы такая работа совершенно непосильна и даже вредна. Продажная попса, заполонившая всё: от речей известных политиков, до эстетства ненавидящих этих же политиков деятелей искусства, становится основным стержнем нашей, с позволения сказать, культуры.

«Не хлебом единым жив человек». В атеистическом СССР эту простую библейскую истину пытались как-то осмыслить. Правда, больше упорствовали в навязывании сомнительной идеологии. Коммунистические вожди хорошо понимали, что разобщенные и увлеченные потребительством люди, мало способны к воплощению их «великих идей», поэтому часто вспоминали о задаче воспитания гармоничной личности, нацеленной на строительство светлого будущего, но не отягощенной памятью о своих предках. Они старались окучивать советский коллективизм, прежде всего, для укрепления управляемости. Русская соборность была для них подобна идеологической диверсии, потому как рушила марксистские догмы. Современные либералы боятся этой соборности еще больше.

Какую бы мощь в экономике и военной силе не набирало наше государство, как бы его спецслужбы изощренно не «разводили» внутренних и внешних врагов, оно останется компрадорским и оккупационным, пока не повернется лицом к вопросу о необходимости сбережения людей не столько в физическом, сколько в духовном смысле этого понятия. Разговоры о Русском Мире останутся пустой говорильней без осознания необходимости появления русского общества, способного найти правильный вектор нашего развития и наконец –то обрести свою национальную идею.

Учитывая уроки прошлого, нам необходимо, прежде всего, вернуться на путь исторической России и озаботиться духовным здоровьем нации. Нам нельзя забывать, что у Бога любимое дитя — это простой человек, истомившийся в поисках своего богоподобия, а не могучие империи с многочисленными храмами, сияющими золотыми крестами. Сильные царства и даже самые верные старинному обряду церкви, забывающие об этом, часто рушатся, как и всякие дома, построенные на песке. Россия до тех пор остается хранимой Богом державой пока она оберегает свои народы от всех видов напастей и прежде всего духовного вырождения. Без решения русского вопроса и появления русского общества в управлении страной, и, прежде всего, её культурой и образованием — это уже невозможно. Самые высокие цены на нефть, самые эффективные менеджеры и технологии, самые профессиональные в мире военные не уберегут от очередного опрокидывания нашего государственного корабля, которое в очередной раз смоет с палубы накопившийся хлам. Люди православные понимают, что у Бога есть возможность дать нам гораздо больше, чем мы имеем. Но способны ли мы с нашими представлениями о добре и зле воспользоваться этими дарами себе во благо?

Занимаясь только военной силой и экономикой, государство рискует наступить на старые грабли с еще более тяжелыми последствиями, чем раньше. Забывчивых и бестолковых необходимо вразумлять с каждым разом все больнее. Наши отцы и деды в дни жесточайшей войны жертвовали собой с надеждой на укрепление нашей веры, разума и воли. Сбережение их светлой памяти в наших делах, а не только в символах в виде георгиевских ленточек, военных парадах или ношения по улицам портретов погибших воинов, должно стать нашим священным долгом.

Горечь от растраченной победы бывает опаснее для жизни, чем от поражения, часто рождающего необходимое покаяние. Тот немец узнал про необходимость покаяния, возможно, из русской литературы, которая помогла спасти его душу. Так хотелось бы увидеть зюгановцев из КПРФ, в знак их раскаяния восстанавливающих за свои деньги на каком-нибудь ленинском субботнике разрушенный коммунистами храм или жириновцев из ЛДПР, на словах пекущихся о русских, открывших хотя бы один русский культурный центр. Верные делу Ленина и Сталина коммунисты, всегда осуждали фашистов, но так и не сумели дорасти до прозрения некоторых из них.

Бывшая советская, а позже и россиянская омертвляющая попса не уберегли того сельского алкаша, потому что оказались бездуховной, всего лишь бодрящей тело суетой. Если показать это на примере песенного творчества, то пафосная песня, часто исполнявшаяся по советскому радио «Ленин всегда живой. Ленин всегда со мной в горе надежде и радости», происходит из того же печального ряда, как и относительно современные тексты типа: «Муси –пуси, я вся во вкусе. Я тебя съем». Но песенное творчество это лишь малая часть вездесущей, многоплановой, массовой и омертвляющей души культуры. Небольшая разница между прошлым и настоящим все-таки есть: советская попса устремлялась больше за похвалой от партийного начальства, попса россиянская тянется только за деньгами или пиаром, поэтому полунищий селянин из рассказа о немце ей совсем не интересен. Человеческие души в поисках Божьей правды — это не её пространство.  Живые души всё еще обитают не только в заброшенных деревнях, но и в больших городах, где им жить в мертвящей пустыне становится всё труднее и всё безотраднее. Без них Русский Мир так и останется манящим миражем, как и все прежние заболтанные в суе идеи.

Нет комментариев