ЗОНА «АТО»: ускользающее послание
ЗОНА «АТО»: Сталкер на тридцать пять лет повзрослевший
Отрывки из романа Платона Панкратова «Время Аватара»
Неонилла Пасичник. ЗОНА «АТО»: ускользающее послание
«… Что это было? Падение метеорита? Посещение обитателей космической бездны? Так или иначе, в нашей маленькой стране возникло чудо из чудес — ЗОНА. Мы сразу же послали туда войска. Они не вернулись. Тогда мы окружили ЗОНУ полицейскими кордонами… И, наверное, правильно сделали… Впрочем, не знаю, не знаю…» (из интервью лауреата Нобелевской премии профессора Уоллеса корреспонденту RAI)».
Современник, захлебывающийся в информационном водовороте, видоизменившемся до неузнаваемости в информационную бойню, может принять ЗОНУ за ту самую — на юго-востоке Украины, где в «ЗОНЕ военных действий» проходит вот уже около года т.н. АТО — привычно из советского прошлого скрывающаяся под аббревиатурой антитеррористическая операция.
Увы, словами о некой ЗОНЕ начинается художественный фильм — картина из тех самых советских времен, ставшая классикой и, потому, желаем или нет, но мы вынуждены считаться с тем, «про что» это кино повествует, уважая его не только ленинский статус «важнейшего из искусств». В своё время картина провалялась на полке, в качестве немассового «интеллектуального продукта», покуда её не отметили на престижном кинофоруме. Молва гласит, что, якобы, её сторонникам пришлось чуть ли не «дергать за рукав» каждого члена высочайшей комиссии, обращаясь с вопросом: «неужели вы хотите третьей мировой войны?» Это было в далекие 80-е годы. Уже выросло почти что два новых поколения, которые приведенную нами цитату не угадают, а по описанию около-кино фестивальных интриг картины не признают. И вот, наступили времена, когда происходящее в вымышленной картине стало едва ли не реальностью… в нашей маленькой стране.
Герой: — Я скоро вернусь.
Его жена: — В тюрьму ты вернешься!.. Только теперь тебе дадут не 5 лет, а 10.
Герой: — Господи! Да мне везде тюрьма.
Не так давно можно было бы ассоциировать диалог Сталкера — это «кличка» героя одноименной картины — и его супруги, со временами террора в рухнувшей советской империи. Но сейчас, когда отовсюду раздаются голоса украинских пацифистов, предпочитающих тюремное заключение принудительной мобилизации в ту самую ЗОНУ, где вовсе не утихла, как в «Сталкере», скорее наоборот, — антитеррористическая операция, — мы с готовностью воспримем ЗОНУ как несогласный с проевропейским государственным мятежом Донбасс…
Что же побуждало героев, нет, не «сотни небесной», а кинокартины, идти в ЗОНУ? Их, киногероев- желающих, было всего-то двое (три человека за 1 день не могут всё в ЗОНЕ испоганить): Писатель и Профессор. Те, чьим призванием является отражать чаянья людей, некогда, по видимому, ЗОНУ населявших, а впоследствии её покинувших.
Писатель, словно фомулируя мысли этих людей, сознаётся, что не за вдохновеньем он туда идёт: «Откуда мне знать, как назвать то, чего я хочу? И откуда мне знать, что на самом деле я не хочу того, чего я хочу? Или, что я действительно не хочу того, чего я не хочу.» Далее следует обобщающая мысль о неуловимости вещей, которые, стоит их назвать, сразу исчезают, тают, растворяются, как медуза на солнце. «Сознание моё хочет победы вегетарианства во всём мире, а подсознание изнывает по куску сочного мяса,» — не был бы Писатель писателем, не сумев облечь в выразительную формулу беспрестанно ускользающую мысль.
Чем же так поразительно сходны ЗОНА та, кинематографическая, и эта наша, реальная? Не только колючей проволокой со шлагбаумами на блокпостах, не только вооруженной охраной и витающей в воздухе темой озабочености нехваткой драгоценной электроэнергии… Не только обстрелами мирных жителей, пытающихся въехать либо покинуть ЗОНУ… Не только взрывами «шальных», не пуль, как в прежнюю -Отечественную -войну, а уже снарядов, то и дело угрожающих нежданными взрывами посетителям ЗОНЫ. Не только «кличками» её обитателей…
— А они нас не догонят? — интересуется кинематографический «Писатель».
— Они её боятся, как огня! — резюмирует «Сталкер».
— Кого? — словно недоумевает Писатель…
И этот диалог с легкостью проецируется на ЗОНУ АТО, куда представители власти не ходят и не садятся за стол переговоров с теми, кто с ними не согласен… Потому, оружием защищается от действий правительства пока еще населенная людьми ЗОНА. И, в отличие от Сталкера — проводника в ЗОНУ, правители нашей маленькой страны, если и посещают её изредка, то совсем с иной целью. А если и сопоставлять их со «сталкерами», то, скорее, с Дикобразом, который вытоптал в ЗОНЕ цветник. Вытоптал, потому что возненавидел ЗОНУ. А ведь прежде Дикобраз был Учителем!.. Потом взял и вытоптал цветник. И сделал это, потому, что был наказан.
В кинематографической ЗОНЕ находилось некое мистическое место, где исполнялись желания. Когда-то там будто упал метеорит, который искали, но не нашли. Потому решили, что метеорит — не совсем метеорит… В разгар реальных военных действий в Донбасской ЗОНЕ, к нашей планете приблизился метеорит, на котором даже высадился робот (!), летевший к тому метеориту со времен создания кинофильма «Сталкер», руководимый из Дармштадтской лаборатории!
В той мистической киноЗОНЕ находилась комната, где исполнялись желания. Только не все, а лишь сокровенные. Именно те, которые ускользают от человека и проявляются самым неожиданным образом. Мало ли у кого какие желания есть?.. Вот, как, к примеру, и случилось с проводником в ЗОНУ по кличке «Учитель», ставшим «Дикобразом»: один раз он вернулся из ЗОНЫ и разбогател немыслимо! А через неделю повесился… Или, как случается с желаниями наших правителей-«сталкеров»: хотят мира, а выходит совсем наоборот… Братоубийственная война. И каково после этого их «послание человечеству» о котором они заявляют с высоких международных трибун? Оно беспрестанно ускользает от них самих.
Та, кинематографическая ЗОНА считалась словно «посланием человечеству»: брошенные ржавые простреленные автомобили, покосившиеся телеграфные столбы, полуразложившиеся танки на полях, обломки самолетов, а возле них — окоченелые полуобгоревшие человеческие останки… Мистическим образом увиденное в кинофильме «Сталкер» совпадает с современной газетной хроникой о сбитом 17 июля 2014 года над Донбасской ЗОНОЙ «боинге» с двумя стами международных пассажиров на борту… На этот день приходится памятная дата о православной Святой — самой красивой женщине Европы, — родившейся в Дармштадте в 19 веке и тайно живьём сброшенной деструктивными силами в шахту на Урале 96 лет назад. Сброшенной в шахту, а, затем, закиданной гранатами, взрывавшимися над и под ней… Но не изувечившими её Святые мощи.
«ЗОНА требует к себе уважения, иначе она карает,» — с мольбой в голосе обращается к героям кинематографический Сталкер, выливая из отнятой у Писателя бутылки спиртное содержимое. [Отрывок из романа Платона Панкратова «Время Аватара»] Для храбрости Писатель, не без страха избрав «прямой» путь в комнату исполнения желаний, решил «подкрепить» себя крепким напитком. ЗОНА не допустила, ибо требует к себе уважения, иначе — карает. ЗОНА пропускает лишь тех, у кого надежд не остаётся… «Пусть поверят в себя, как дети,» — шепчет свою молитву Сталкер, который сам не пожелал «попользоваться» комнатой желаний, даже не смотря на то, что у него дочка — без ног. Счет жертвам реальной Донбасской ЗОНЫ идет на тысячи… Калек и пострадавших уже миллионы. Кто в состоянии остановить то, что в разрастающейся ЗОНЕ происходит? Неужели общее сокровенное желание на самом деле не о мире?..
— Тут нельзя с оружием! Вы же так погибнете и нас погубите. Вспомните танки! Бросьте пистолет, я Вас очень прошу! — предостерегает Сталкер Писателя в самом ужасающем месте ЗОНЫ — тоннеле под названием «мясорубка», где погибло множество людей. Именно там Дикобраз (бывший сталкер-«Учитель») брата своего погубил… Довольно символична эта параллель с ЗОНОЙ АТО. Почему же в итоге Дикобраз повесился, разбогатев? Почему еще раз в комнату желаний не пошел, как раскаялся? Потому, что Дикобразу — Дикобразово! У подобных ему орган, которым верят — атрофировался за ненадобностью. Такие живут только раз. Разве такие могут во что-то верить? Не говоря о вере в бессмертие души — главную христианскую ценность. « Вы что же, умирать сюда пришли?» — изумляется Сталкер в ответ на профессорскую губительную пилюлю «на всякий случай»…
Неуловимость и изменчивость ЗОНЫ в Писателе вызывает уверенность в том, что факты вообще не существуют. Лишь эксперименты. И догадку о том, что «все это» — сама ЗОНА — кем-то выдумано: «Неужели вы не чувствуете?» В реальную Донбасскую ЗОНУ долго было трудно поверить. Особенно не верилось в знойное летнее время, когда многие отмахивались и, даже, уезжали на отдых «на юга»… Покуда в зимнее время этих многих не усадили за экраны телевизоров, втянув в информационную бойню: «Всё это чья-то выдумка. Вам, конечно, до зарезу нужно знать чья!» (это из «Сталкера»). Что толку от этих знаний? Чья совесть от них заболит? У Писателя нет совести — есть только нервы. Обругают — рана. Похвалят — другая рана. Душу, сердце выложишь — сожрут сердце и душу. Мерзость вынешь из души — жрут мерзость. Писатель думал переделать других, а переделали его самого по их образу и подобию. Как переделывают миллионы проживающих в нашей маленькой стране вне ЗОНЫ, или, уже насильственно из неё эвакуированных. Теперь будущее слилось с настоящим. Разве они готовы к этому? «Они ничего не желают знать: они только жрут!..» — слова кинематографического Писателя обращены к нам, зрителю из будущего, которое в настоящий момент слилось с прошлым.
— Я всю жизнь чего-то боялся, а сейчас я в двух шагах от того самого места — говорит Профессор из ЗОНЫ по телефону своему противнику, совершавшему всю жизнь подлость по отношению к нему. Декларируемая цель Профессора — уничтожить ЗОНУ и не прибором для исследования человеческих душ, а самой настоящей бомбой в 20 килотонн, которую собрал их НИИ: -«Вы представляете, что будет, когда в эту самую комнату поверят все? И все они кинутся сюда. Великие инквизиторы, несостоявшиеся императоры, фюреры — этакие благодетели рода человеческого! И не за деньгами. Не за вдохновением. А мир переделывать!» Пока эта язва открыта: здесь для всякой сволочи — ни сна, ни покоя. Количество немотивированных преступлений растет. А военные перевороты. А мафия в правительствах. Сверхбактерии. Вся эта гнусная мерзость, до поры до времени спрятанная в сейфах? Власть над миром, справедливое общество, Царство Божие на земле — это ведь не желания, а идеология, концепции. За этакое Нобелевскую премию дают… Мечтаем об одном, а получаем другое.
ведь входя в ту самую дивную комнату в ЗОНЕ даже говорить ничего не нужно, потому что сбывается самое искреннее, самое выстраданное… Когда человек думает о Прошлом, он становится добрее. Главное — верить. «Лучше горькое счастье, чем серая, унылая жизнь,» — отправляет в будущее своё женское послание супруга, дождавшаяся Сталкера. Дождавшаяся его, «гнуса», у которого отняли всё, там — за пределами ЗОНЫ. Его, который дарит надежду тем, кому не на что больше надеяться и никто уже им не может помочь, а он, «гнида», может… Ведь ничего не остаётся у людей больше, если надеяться не на что. Главное — не уничтожить веру и не ходить в ЗОНУ с корыстной целью.
Александр Никитин. Сталкер на тридцать пять лет повзрослевший
«Что касается идеи «Сталкера», то её нельзя вербально сформулировать. Говорю тебе лично: это трагедия человека, который хочет верить, хочет заставить себя и других во что-то верить. Для этого он ходит в Зону. Понимаешь? В насквозь прагматическом мире он хочет заставить кого-то во что-то поверить, но у него ничего не получается. Он никому не нужен, и это место — Зона — тоже никому не нужно. То есть фильм о победе материализма…»
Так в простой беседе Тарковский признался в поражении веры и больше фильмов в СССР не снимал.
Он сумел выжать из Стругацких, написавших «Пикник на обочине», тот самый сценарий, который увел их от научно-фантастической «стругатчины» к притче о самом главном для любого человека.
Зона в фильме несет все признаки фантастического жанра, но она дает в концентрированном виде испытания, которые посылаются человеку в его земном пути. Сталкер берет на себя слишком много, определяя кому, сколько и каких испытаний отмерить. Но это не жестокая гордыня полководца, отправляющего командным голосом войска за победой и на чью-то погибель, а тихие просьбы юродивого, с которым можно не соглашаться. Счастливые в сытости и довольстве собой не приходят к нему за сомнительным счастьем. Только немногие и в чем-то отчаявшиеся. Да и те, что пошли с ним в Зону так и не узнали, зачем это сделали. Никто из них не попросил веры. Они испугались, что сбудется их самое сокровенное желание, от которого им станет еще хуже. Типичные интеллигенты, кого Ленин справедливо называл дерьмом нации. Простой человек из народа, а точнее странный юродивый, все еще надеется, что кто-то придет и всех спасет из той затхлой жизни окружающей серой разрухой запретную зону. Даже писатель, после высказанного ему Сталкером восхищения, после прохождения «Мясорубки» спешит примерить невесть откуда взявшийся в его руках настоящий терновый венец. А как же без мученического венца удержать внимание толпящихся вокруг него? «Редакторы, бабы какие-то» вспоминаются писателем усталым голосом, но дожил бы он до наших дней и удивился бы, что все толпы куда-то разбежались. На плаву остались еще какие-то модные писатели, да и те особо никому уже не нужны.
Зона с ее возрождающейся природой странным образом расширилась и поглотила многие людские потуги. Двадцать тысяч населенных пунктов исчезнувших в либеральное лихолетье с карты России стали продолжением обезлюдевшей Зоны. Безлюдье, заброшенные поля и заводские корпуса – вот сколько образов современной Зоны предлагает русская земля.
Какая-то залетная из иных миров цивилизация оставила после своего пикника на нашей планете немного своего мусора. Так получилась Зона в романе у Стругацких. Зону в фильме Тарковского породил метеорит. Следы его падения так и не нашли, что намекает зрителям на то, что для запустения земли совсем не обязательно чему-либо падать с неба. Годы воинствующего да и вялого атеизма породили подобные зоны в душах людей, и лишь потом они россыпью зубов дракона вызвали духов смерти и разрушений.
Перечень советских катастроф в романе Платона Панкратова [Отрывки из романа Платона Панкратова «Время Аватара»] совсем не полный. Не везде на их месте образовались покинутые людьми зоны, но души строителей атеистического счастья повсеместно впадали в томление и ожидание перемен. Они, долгожданные, наконец-то пришли и вскоре выяснилось, что на пороге волшебной комнаты демократического счастья истинным желанием оказалось побольше жратвы, заморских туров и товаров, а не достижения в борьбе справедливости хотя бы с привилегиями номенклатуры. Быстро освоившиеся во власти олигархи превратили в зону не пригодную для жизни всю страну, кроме Кремля и Рублевки. Поставленные не так давно путинскими усилиями в стойло, они уже не так опасны и губительны для народа, как на Украине. Им теперь труднее развязывать войны подобно чеченским.
Зона АТО на Украине -это лишь место, где убивают помногу, где бесследно и в больших количествах пропадают люди. Остальная украинская земля выглядит без разрушений домов, но зона ненависти и страха, пробуждаемая оголтелой пропагандой, все больше проедает души. За этим неизбежно придут какие-нибудь новые опустошения. Совсем скоро даже Чернобыльская радиоактивная зона может показаться для многих заповедной и спасительной, а смертельно зараженный Рыжий лес, влекущими райскими кущами. Всё в этом мире так относительно.
Финал книги братьев Стругацких остаётся открытым — Артур, сын Дикобраза, погибает в «мясорубке», Рэдрик-сталкер подползает к Шару, тщетно пытаясь сформулировать своё самое сокровенное желание. Он вспоминает всю свою искалеченную жизнь, пытается вспомнить что-то светлое, но не получается. В итоге он не может придумать ничего, кроме того, что воскликнул Артур за несколько секунд до своей смерти: «СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЁТ ОБИЖЕННЫЙ!». Модные в то время писатели Стругацкие ничего лучшего и не смогли придумать для финала своего фантастического романа.
О залетевшем издалека космическом зонде про чувство счастья помянуто в менее фантастическом и еще менее научном романе Платона Панкратова «Время Аватара» как о чем-то редкоземельном и необходимом лишь для выражения благодарности человеческой природы к тем, кто следует ее направляющей силе в продолжении рода. Даже про счастье любви один из героев — старый психиатр- рассуждает подобным образом. К поискам Бога это имеет весьма отдаленное отношение. На этих путях счастья и покоя никому ждать не следует. Самых преданных поиску Божьей Правды ждут терновые венцы мучеников, остальных ждут венцы попроще. Только так для иных миров испытываются люди в нашей Зоне под названием Земля. Счастье земное для вечности может оказаться всего лишь многопудовой гирей, и в то же время каждый день дарованный Господом на земле –наше безмерное счастье. Как и всякий Его дар, любые дни следует принимать с благодарностью. Осознание этого, скорее всего, и есть самый верный путь к постоянно ускользающему счастью. Лишенная ног дочь Сталкера, умеющая взглядом двигать стаканы, когда-нибудь найдет в старой книге с закладками, что следует попросить на пороге комнаты, где сбываются самые сокровенные желания. Наберемся терпения и будем ждать.
Отрывки из романа Платона Панкратова «Время Аватара»
Это был ее первый в жизни полет на самолете. Марго всегда знала, что смотреть вниз с большой высоты совсем не страшно, но когда мирно руливший по взлетной полосе самолет превратился перед разгоном в напряженно ревущего зверя, ее охватил необычайный страх. В кино она видела, как летают на самолетах и даже попадают в аварии. Просто ей никто не говорил, что стоящий на тормозах самолет так сильно ревет и дрожит не от страха, а от накопления всей силы своих моторов. Его трясущиеся при разбеге крылья совсем не обязательно должны отвалиться в конце взлетной полосы.
Ей было страшно. Закрытые глаза. Руки на подлокотниках кресла сжатые в кулаки. В самый жуткий момент разбега, она почувствовала осторожное прикосновение всего двух пальцев к побелевшим костяшкам на сжатых кулаках. Услышала совсем спокойный и немного печальный голос соседа: «Не бойтесь. Этот самолет не разобьется. В нем много должников.»
Марго открыла глаза и страх прошел. Самолет сделал последние усилия в беге перед полетом и оторвался от земли, покидая мелькающие за окном огоньки аэропорта. Вполне уместно было спросить: «Каких должников?»
– Я имел ввиду не должников, набравших кредиты в банках, а тех, кто еще не сделал главное в жизни.
Марго решила, что все поняла и кивнула головой. Рядом с ней сидел худощавый старик в хорошем костюме. Она когда-то видела и даже внимательно слушала экономиста Ясина. Этот старик был на него немного похож. «Какой-нибудь юрист-экономист», – подумала она и тут же захотела поспрашивать его про постоянно дорожающую жизнь, но он оказался изредка консультирующим психиатром и пенсионером. Яков Моисеевич Юровский представился несколько старомодно и добавил, что в Барнауле пробыл недолго, всего три дня. Снова всплыл в памяти почти исчерпанный вопрос: «А самолеты с должниками никогда не разбиваются?»
– Разбиваются только те, где собираются такие, кто упорно не хочет отдавать долги.
– С чего вы решили, что в нашем самолете есть другие. Сказали, чтобы я не боялась?
– Я такой и вы, скорее всего, тоже. Разве этого не достаточно?
Марго долго переваривала ответ, а потом спросила: «Откуда вы знаете, что я должна что- то главное сделать?»
– А вам хотелось бы жить рожденной для счастья, как птица для полета? Так ведь раньше учили молодежь советские журналисты?
– Разве не так? Что в этом плохого?
– Плохого ничего нет, только нет никакого смысла тратить жизнь на обретение того, что так быстротечно. Бывают лишь минуты счастья. Мудрая природа умышленно сделала именно так. Долгое счастье возможно лишь при определенных психических заболеваниях. Иногда больные счастливы подолгу и по любому поводу. Вот добрый врач в белом халате, вот травка за окном зеленеет, вот президента выберут. В народе их называют идиотами.
– Почему вы природу считаете мудрой?
– Хотя бы потому, что она создала такое совершенное существо как вы.
Марго насторожилась. Мать, напутствуя ее в дальнюю дорогу, говорила про старых ловеласов, которые могут попасться на ее пути.
– Нет, это не комплимент вашим девичьим прелестям, а констатация того факта, что каждый из нас – выстраданное природой чудо. Сама жизнь непостижимое чудо, а тут вот еще и руки, и ноги, и голова. Все это непостижимым образом у природы получилось. А в вашем случае с головой получилось очень хорошо.
Маргариту расстроил такой поворот в пояснении. Она вспомнила польскую шутку: «Вы уже состарились, если все девушки моложе 20 лет кажутся вам хорошенькими.» Ее дела были совсем плохи. Даже этот старикан посчитал ее только лишь умной, но решила не обижаться.
– А Вы что еще не сделали в жизни? В чем Ваше главное?
– Наверное, отдать долги, – уверенно ответил психиатр.
– Вы кому-то много должны? Банкирам или бандитам?-
– Я сам бандит, точнее, палач. В таких людях нуждаются не только бандиты. Вот и накопились долги. Успеть бы, отдать.
– Вы говорили, что Вы психиатр.
– Это всего лишь профессия, которой учили, а бандит – это некоторым образом ее неправильное применение.
– На бандита Вы совсем непохожи, не обманывайте.
– Такие вот непохожие опаснее всего.
– Что же вы натворили?
– Я разрушал еще более совершенное чудо, чем человеческое тело. Я вынимал у людей души, разрушая их мозг. Полета нашего не хватит рассказать обо всем, да Вы и не поймете, несмотря на высокий уровень интеллекта.
Марго часто называли умной, чтобы, не касаясь внешности, сказать приятное.
– Почему Вы решили, что я умная?
– Все просто. В аэропорту Вы громко по телефону называли забытые книги по информатике и просили их переслать в Петербург. Я их названия даже выговорить не смогу, не то чтобы понять содержание.
Марго осознала, что про лихую бандитскую жизнь ей не расскажут и решила поговорить о давно наболевшем.
– Почему так бывает, что кому-то дается все, а другие остаются обделенными и несчастными?-
– Это Вы про себя, говоря о несчастных?
– И про себя тоже.
– Наверное, больше всего переживаете по поводу личной жизни?
– У меня ее вообще нет, и не было никогда.
Так иногда происходит. Откровения одного побуждают к тому же и собеседника. Марго никогда не обсуждала свою горькую жизнь даже с матерью: вдруг она нашла бы в такой жалобе укор. Кто-то же рожает красивых и счастливых, а не только умных дочерей. С этим стариком она не увидится больше никогда, поэтому можно было позволить себе любую откровенность.
– Случай тяжелый, но не безнадежный, как говорят в медицине. Выскажусь еще банальнее: у Вас все впереди. Обязательно найдется тот, кто посчитает Вас лучшей из всех. Возможно и другое, еще более редкое чудо, Вы одновременно и хотя бы недолго будете думать так друг о друге.
– Такое я редко встречала даже у более удачливых подруг.
– Хотите, я Вам расскажу про любовь с точки зрения близкой Вам информатики?
Марго уверенно кивнула.
– Вы должно быть знаете, что всякая эмоция является следствием недостатка информации?
– Почему?
– Все просто. Вы посмеетесь над хорошим анекдотом только в первый раз. Когда Вы его услышите во второй или третий раз, если и посмеетесь, то скорее из вежливости. Так же и с печальными вещами. Лучше о каком-то большом горе сообщить осторожно, сильно впечатлительного человека надо немного подготовить. Это иногда помогает уберечь психику. Если иметь ввиду, что каждая женщина несет в себе на генетическом и психологическом уровне программу: родить лучшего в мире ребенка, то задачу ей приходится решать необычайно сложную. От попыток ее решения мозг так бурлит, так закипает, что сознание замутняется и переходит в другое измерение. Люди еще не скоро научатся делать необходимые анализы для правильного подбора пар. Все, чем располагает женщина в такой необычайно сложной оценке, – это ее закипающий от недостатка информации разум. Налицо все признаки любви: утрата интереса ко всему, что не касается ее кумира, потеря аппетита и учащенное дыхание.
– При чем здесь аппетит?
– Мозг должен минимально отвлекаться на что-либо постороннее. Даже на пищеварение. В ход идут накопленные ранее резервы. Поэтому так часто от этого худеют, а вовсе не от избыточного секса, как это может толковать современная молодежь. Частое дыхание и усиленный ток крови нужны прежде всего для питания активированных нейронов мозга.
Яков Моисеевич с удовольствием выгружал накопленные и не высказанные еще никому соображения по такому, казалось бы, сложному и почти мистическому вопросу. Будто проверял на своей слушательнице понимание ею излагаемой гипотезы.
– Далеко не все думают о детях, когда любят.
– Многое из того, что обрабатывает наш мозг, упрятано для нашей же пользы в подсознание, а его-то не проведешь. Его настройка проходила тысячелетиями жизни человечества. Если бы оно подчинялось нашим капризам или воздействию часто безумствующей культуры, то люди бы просто вымерли. Люди рождаются разными и приспосабливаются в обществе по-разному. Важно понимать, что любая влюбленная женщина ловит каждый взгляд, каждый жест, каждое слово. Она надеется, что ее избранник останется с ней навсегда и будет воспитывать ее будущего ребенка, ее творение. Не всегда от врачей получаются врачи, а от бандитов бандиты, но общие жизненные установки закладываются именно родителями и направляют человека в дальнейшей жизни. Если в ближайшие планы дети не входят, то подсознание делает свою работу по давней, тысячелетней программе, которая, конечно же, может у отдельных особей давать сбой.
– Никогда не думала, что любовь это всего лишь раздел информатики. Так будут рассуждать какие-нибудь роботы с поправкой на свою электронную начинку.
– Не будут. Потому что любовь это еще и высшее творчество, на которое роботы никогда не будут способны. Для них наваждение и самообман будет выглядеть сбоем программы.
– В каком смысле творчество?
– Любящий никогда не знает о предмете своего обожания достаточно много. Кипящий разум домысливает о нем, прикладывая свое понимание о добре и зле. Так творится, иногда совершенно ошибочно, некий кумир. Это уж точно чисто человеческое творчество, непосильное для роботов даже далекого будущего. Роботы не сумеют творить кумиров, они будут терпеливо искать правдивых оценок, основываясь на тестах.
Рейс задержали из-за сильной августовской грозы. Полет до Москвы проходил глубокой ночью. Яков Моисеевич утомился от своих же мудрствований и, предполагая немного поспать, напоследок сказал своей соседке: «Вы уж простите меня за бессонную ночь, – а потом добавил, усиливая двусмысленность сказанного, – Вам обязательно откроется ваше предназначение, когда кто-нибудь рано утром скажет именно эти слова».
Маргарита очень долго вспоминала слова ночного попутчика, она уловила в них предчувствие, что все у нее обязательно будет и достаточно скоро.
За окном мерно гудящего лайнера начинался рассвет. Сквозь лежащие внизу покрасневшие облака пробивались первые солнечные лучи, похожие на праздничные прожектора. Они ярко высвечивали тонкие облака, высоко над самолетом. Заблудившиеся на границе со стратосферой они не улетали в бескрайний космос, а парили, любуясь просыпающейся землей. Так прекрасен и огромен был мир, но в нем пока еще не было никого, кто хотел бы повторять ее имя. Маргарита –это жемчужина! Красивое имя придумали греки.
В 1981 году Якова Моисеевича, после очень успешной защиты докторской диссертации окончательно перевели на работу в Москву, где он занимался пациентами, которым было принято ставить диагноз: вялотекущая шизофрения. Так называемая репрессивная психиатрия включилась в активную борьбу с инакомыслящими. Одновременно с этим в обязанности Юровского входила обязанность еженедельно навещать своего главного пациента, которого называли Панкратом. По заявлениям тех, кто работал с больным, у Панкрата были серьезные проблемы с психикой выраженные в том, что ему нравилось давать жуткие предсказания. В ужас приводил один только список его сомнительных пророчеств:
Июнь 1983 года. Теплоход Александр Суворов врезается в опору моста. Десятки погибших.
Август 1985 года. Взрыв реактора на подводной лодке в бухте Чажма. Вывод из строя двух атомных подводных лодок. Десятки погибших и умерших от облучения.
Апрель 1986 года. Авария на Чернобыльской электростанции. Заражение огромной территории. Гибель большого числа людей.
Август 1986 года. Под Новороссийском тонет лайнер Адмирал Нахимов. Тысяча погибших.
Июнь 1988 года. Арзамас. Взрыв железнодорожного состава с гексогеном. Воронка от взрыва глубиной 26 метров. Разрушено множество зданий. Сотни жертв.
Июнь 1989 года. Железнодорожная катастрофа под Уфой. Мощность объемного взрыва, уничтожившего два пассажирских поезда, равна мощности взрыва атомной бомбы в Хиросиме. Гибель сотен людей.
Однако все это были пустяки. Самое жуткое предсказание Панкрат делал на 1991 год. Получалось так, что с августа этого года коммунистов с красными флагами и портретами Ленина перестанут пускать на главную площадь страны. То есть Ленин в мавзолее будет лежать, а с его портретами ходить мимо будет нельзя. Это было уж слишком.
Все подобные заявления Панкрата подпадали под статью 191 УК СССР «Распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй». Понятно, что все сотрудники старались держаться от такого пророка подальше и приуменьшали свое личное участие в работе и контактах с этим бессовестным диссидентом.
Из документов видно, что Юровский считался одним из ведущих специалистов в лечении больных с диагнозом вялотекущая шизофрения, очень распространенным среди недовольных советской властью
Для начала, Яков Моисеевич обратил внимание на зеленые пятна, образовавшиеся на маслянистой пленке прежде всего в том месте, где оказались изображения от проекторов с сигналами двух телевизионных программ. Время это было удивительное. Всем тогда казалось, что при том уровне единомыслия, который совсем немного не дотягивал до нынешнего, вполне достаточно только двух телепрограмм. В любом случае новости там были совершенно одинаковые. Там и там угнетенные народы вставали на борьбу с империализмом, который неуклонно загнивал. Кубанские овощеводы вызывали на социалистическое соревнование якутских оленеводов или уральских металлургов. Горняки все время выдавали на гора неимоверные количества угля и руды, оставляя внутри земли какие-то невероятно огромные пространства. Все дружно рапортовали партии о пополнении закромов Родины и неуклонном развитии всего и вся. Несомненно, это были злые языки, которые говорили, что, если кто-то с бодуна и пытался переключать каналы телевизора, то таких любознательных отрезвлял суровый оклик человека с пронзительным взглядом в КГБэшной форме «Я тебе попереключаю!» Ходили слухи, что генсек КПСС Брежнев любит футбол, а жена с дочкой цирк, потому-то на всю страну было целых два канала телевещания, а не один, что было бы с экономической точки зрения более целесообразно.
Яков Моисеевич, разумеется, про себя сделал разумный вывод, что зеленые пятна на пленочных мозгах происходят от тоски, а их красноватый оттенок от стыда за то, что показывают по телевизору. Но лечить он умел только препаратами, которые обобщенно назывались нейролептиками. Его прежним пациентам очень хорошо помогал сульфазин. Температура у больных поднималась градусов за 40. Тело мучительно болело и корчилось в конвульсиях. Однако, пациенты, плотно обмотанные мокрыми простынями, вскоре успокаивались и переставали даже задумываться о возможности сомневаться в том, что им показывали по телевизору, то есть успешно выздоравливали.
Разумеется, укол Панкрату сделать было невозможно, поэтому сульфазин решили распылить под крышкой бака. Метод лечения оказался совершенно неудачным. Оракул выдавал все те же пророчества, только с еще более жуткими деталями. Тогда Яков Моисеевич решил, что нужно поискать другие способы. В то время уже можно было узнать что-то и о Фрейде. После внимательного изучения его трудов в спецбиблиотеке, психиатр решился, разумеется, получив одобрение от начальства, на неожиданный эксперимент. В один из проекторов вместо телевизионного вещания стали запускать одну за другой серии фильма «Эммануэль». Теперь маслянистая пленка перестала быть зеленоватой, а приобрела ярко выраженный красноватый оттенок. Панкрат явно засмущался от заграничной эротики… Потом ему стало заметно хуже, потому что пленка стала надуваться небольшими сиреневыми пузырями. Кто-то пошутил, что это у него, скорее всего, венерическое.
Однако мрачные прогнозы Панкрата становились еще мрачнее. Он еще добавил, что и КПСС запретят, и СССР распадется. Такое гнусное, подрывающее все идеологические основы социалистического строя пророчество переполнило и без того кипящую от гнева чашу терпения высокого начальства. Под воздействием его гневных криков Юровскому пришлось распылить под крышкой убойную дозу сульфазина, после чего строптивый пациент надолго замолчал, а Якова Моисеевича от работ отстранили, взяв подписку о неразглашении в течение 25 лет. Как позже выяснилось, воздействие сульфазином начисто избавило Панкрата от склонности к пророчествам.
Закупленные на валюту проекторы демонтировали, найдя им новое применение в кабинетах на Лубянке. Пригодились и кассеты с записью фильма «Эммануэль» КГБэшные начальники оставили их у себя для более внимательного изучения подрывной вражеской пропаганды и явных признаков морального разложения в стане врага. Один из генералов решил отвезти совсем бесполезного Панкрата, в дачное Подмосковье, дабы в дальнейшем использовать его в качестве бака для хранения солярки, соединив топливным шлангом с водонагревательным котлом.
Нет комментариев
Добавьте комментарий первым.