Савва Морозов
Савва Морозов – известнейший русский предприниматель, имевший звание мануфактур-советника. Родившись в семье богатых промышленников-старообрядцев, будучи воспитан в строгости, он зачастую по отношению к себе бывал очень экономен. Биографы отмечают, что Савва Тимофеевич мог ходить в стоптанной обуви с заплатами, а из украшений в его кабинете был только бюст Ивана Грозного работы Антакольского.
В то же время по отношению к другим Савва Морозов мог быть очень щедрым. Так, его жена Зинаида Григорьевна, а несколько лет спустя любовница Мария Федоровна Андреева не знали ни в чем нужды, упивались роскошью и тратили капиталы Морозова на свои прихоти.
Благотворительная деятельность считалась правилом для купцов и промышленников XIX в. Дед Морозова, бывший крепостной, не умевший читать, а также его отец, грамотный, но не имевший высшего образования, при этом очень умный и деятельный человек, вкладывали довольно большие средства в книгоиздание и меценатство. Мать превзошла отца в благотворительности. Уже после смерти мужа и сына Мария Федоровна выделила деньги на строительство студенческого общежития, лабораторного корпуса для Императорского Технического училища. В память о сыне она построила больницу для душевнобольных (в последние месяцы жизни врачи говорили о тяжелом нервном расстройстве Саввы Морозова) и родильный дом. А в завещании Мария Федоровна выделила почти миллион на благотворительные нужды.
Савва Тимофеевич Морозов зарекомендовал себя как филантроп. Он, в отличие от родителя, с большой заботой относился к рабочим своей мануфактуры, а те платили ему доверием. Он отменил наказания и штрафы, введенные отцом, обеспечил качественное медицинское обслуживание, первый из промышленников ввел пособия для беременных женщин, работавших на фабрике.
Морозов жертвовал на строительство больниц, родильного приюта. Давал деньги на издание книг. Но в то же время не давал ни копейки на то, что считал лжеискусством.
Огромную поддержку в период формирования он оказал МХАТу. В общей сложности на нужды театра он издержал около полумиллиона рублей – огромные деньги. Существует версия, согласно которой, увидев спектакль нового театра «Царь Федор Иоаннович», Савва Тимофеевич был потрясен и решил помогать в финансировании театра. При этом условия доступности театра обычным зрителям и, соответственно, дешевизны билетов, а также постановки общественно актуальных пьес должны были соблюдаться.
Станиславский и Немирович-Данченко – художественные руководители МХАТа – пытались обратиться за финансовой поддержкой в государственные органы и к частным предпринимателям, среди которых были виноторговец-миллионер, директор бумагопрядильной фабрики, владелец фирмы по изготовлению музыкальных инструментов и другие. Руководители театра везде получали или отказ, или минимальные суммы, на которые театр не смог бы существовать. Морозов фактически обеспечил театру финансовую независимость.
В 1898 году при активном содействии Саввы Тимофеевича было учреждено Товарищество для создания в Москве Общедоступного театра, в состав которого вошли видные деятели искусства, театралы и писатели, а также брат Морозова Сергей. Савва очень радовался, что в числе соучредителей Товарищества был А.П.Чехов.
Морозов выделял средства и принимал личное участие в строительстве нового здания театра на 1300 мест. По большому счету, меценат сделал для МХАТа не меньше, чем его руководители, и Станиславский и Немирович-Данченко были ему очень признательны за поддержку. Станиславский писал, обращаясь к Морозову: «…внесенный Вами труд мне представляется ПОДВИГОМ, а изящное здание, выросшее на развалинах притона, кажется сбывшимся наяву сном… Я радуюсь, что русский театр нашел своего Морозова подобно тому, как художество дождалось своего Третьякова…».
Тем не менее, за год до смерти в 1904 году, Савва Тимофеевич отошел от театральных дел, оставив свой взнос как член Товарищества. Возможная причина такого решения была связана со страстью Морозова к очень красивой, но не имевшей столь мощного таланта, как ведущая актриса театра О.Л. Книппер-Чехова, М.Ф.Андреевой, которая претендовала на ведущие роли. Как результат возникла ссора руководителей театра, в которой Станиславский отстаивал интересы Андреевой (и, соответственно, Морозова), театр разделился на два лагеря.
Имя Саввы Морозова известно любому культурному представителю русского общества. Этот человек прожил короткую, но насыщенную событиями, контактами и деятельностью жизнь. Интересно, что не только он, Савва Тимофеевич, но и его дед и тезка Савва Васильевич Морозов, и большинство представителей семьи «вписаны» в историю русской промышленности.
Итак, дед Саввы Морозова был крепостным, по религиозным убеждениям – старообрядцем. В 27-летнем возрасте он завел собственную ткацкую мастерскую. Возможно, он никогда бы не стал богатым человеком, если бы не пожар в Москве в 1812 году, во время которого сгорело большинство мануфактур. Доходы зуевского крепостного возросли настолько, что он смог выкупиться сам и получить вольную для всей семьи. Это предприятие обошлось ему в 17 тысяч рублей и это очень большая по тем временам сумма (ср.: работая в ткацкой промышленности до открытия собственной мастерской, он получал у барина 5 рублей в год).
Постепенно расширяя собственное производство в разных городах и селах центральной России, Савва Васильевич открыл Богородско — Глуховскую хлопчатобумажную мануфактуру, Никольскую ткацкую механическую фабрику, очень крупную для того времени, мануфактуру в Твери. Дед Саввы Морозова отошел от дел только в 80-летнем возрасте. Его дело развивали и продолжали сыновья Захар, Елисей, Абрам и Тимофей, а позже — внуки.
Самым предприимчивым из сыновей оказался Тимофей Саввич – человек недюжинного ума, очень заботившийся о сохранении родительского капитала. Под стать ему была и жена, Мария Федоровна, происходившая из рода казанских татар. Женщина властная и сильная, она преумножила состояние семьи после смерти мужа в 5 раз. Предприятия Тимофея Морозова давали несколько миллионов чистого дохода ежегодно. Он закупал лучшее оборудование, приглашал русских и английских инженеров для модернизации мануфактур. Однако для рабочих фабрик он не был отцом родным. На предприятии существовала очень жесткая система штрафов и наказаний, действие которых закончилось в конечном итоге стачкой (1885 г.) и судом над бастовавшими. Однако же указанные события оказали столь сильное влияние на главу предприятия, что Тимофей Саввич стремился продать мануфактуру и сделал бы это, если бы не жена. Через 3 года после забастовки известный русский промышленник умер.
Дело его взяла в руки жена, а руководителем Никольской мануфактуры был назначен 25-летний Савва Тимофеевич, вернувшийся из Англии, прервав работу над диссертацией по химии.
Возглавив дело, Савва Тимофеевич отменил штрафы, заботился о полноценном медицинском обслуживании, построил новые казармы для рабочих и стал выплачивать женщинам, работающим на фабрике, пособия по беременности и рождению ребенка.
Несмотря на протесты родителя, молодой управляющий оборудовал мануфактуру новейшими дорогими английскими станками. Предприятие Морозовых стало известно своей продукцией не только в России, но и в Англии и даже в Китае.
Савву Тимофеевича окрестили ситцевым фабрикантом. Организовав комфортные условия для рабочих, сам он оставался очень богатым человеком, получая как управляющий около 250 тысяч дохода в год, что превышало зарплату министра финансов Сергея Витте в десяток раз.
Имея отличное образование, Савва Морозов отличался тягой к искусству и большие средства тратил на благотворительность, в особенности на меценатство (на его средства фактически существовал долгое время МХАТ). В то же время (возможно, это было результатом воспитания или свойством натуры) в отношении себя он был даже прижимистым. Например, мог носить обувь с заплатами. А его комнаты (кабинет и спальня) отличались более чем скромной обстановкой.
Однако же его «потворство» рабочим и проекты реформ в их пользу вызвало неудовольствие матери. Мария Федоровна на правах хозяйки мануфактур отстранила сына от дел. Это обстоятельство, перипетии личной жизни, разочарование в дружбе и любви привели к тому, что Савва Морозов получил тяжелое нервное расстройство. В мае 1905 года он отправился на лечение за границу. Там великий русский предприниматель был найден мертвым в номере гостиницы. Основной версией смерти считается самоубийство, однако не исключается и убийство по политическим причинам. Мать Морозова запретила доискиваться до причин смерти, не желая скандала.
Известные историки говорили, что если бы в России было с десяток ТАКИХ промышленников, как Морозов, возможно, революция и не назрела бы, все проблемы были бы решены мирным путем.
Савва Тимофеевич Морозов, всемирно известный русский промышленник, филантроп и меценат, был натурой страстной; каким бы делом он ни занимался, всегда вкладывал в него душу.
Будучи преемником отца в деловой сфере, он повторил и превзошел его в деле накопления капитала, но совершенно иначе относился к рабочим и служащим своих фабрик, пытаясь сделать их жизнь более комфортной.
С огромной любовью и заботой относился Морозов и к театру. Забота эта проявлялась и в спонсировании только формирующегося МХАТа (фактически, на средства Саввы Тимофеевича театр существовал более трех лет, а общие затраты превысили полмиллиона рублей), и в самоличном участии в строительстве нового здания. И даже в том, что, как позже вспоминал Горький, Савва, при всей его мужицкой натуре, во время премьер стоял за кулисами и переживал и за актеров, и за спектакль.
В личной жизни Морозов был человеком столь же страстным и руководствовался сердцем. Биографы упоминают о двух романах мануфактур-советника, первый из которых нашел продолжение в браке.
Он влюбился в бывшую жену своего далекого родственника, Зинаиду Григорьевну (в девичестве Зимину) и, несмотря на неодобрение родителей и скандал, женился на ней. Она была родом из купцов. По свидетельству современников, женщина очень умная, но своенравная, Зинаида Григорьевна любила роскошь и богатство. Савва ей ни в чем не отказывал и неоднократно получал замечания по поводу того, что у его супруги то шлейф длиннее, чем у царственных особ, то букет богаче. Салон госпожи Морозовой пользовался большой популярностью в столице, однако допускались туда лишь избранные. Супруг в подобных собраниях появлялся крайне редко. В конечном итоге страсть угасла, но светские приличия соблюдались, в том числе и ради четверых детей.
Второй большой роман Саввы Тимофеевича был бы невозможен, не будь он страстным поклонником театра. Морозов влюбился в актрису МХАТа (по воспоминаниям современников, очень красивую) Марию Федоровну Андрееву. Он готов был выполнить любую прихоть любимой, и она этим пользовалась. Сохранившиеся письма Станиславского к Андреевой свидетельствуют о том, что отношение актрисы к миллионеру было далеко не бескорыстным и отнюдь не порядочным. Она гордилась своим успехом у столь знаменитого поклонника и любила прихвастнуть тем, насколько Савва Тимофеевич ей подчинен и как замечательно она им вертит. Еще не расставшись с Морозовым, Машенька стала встречаться с «искренним другом» своего обожателя Горьким. Несмотря на предательство, Савва Тимофеевич продолжал любить Марию Федоровну. Рассказывают, что, когда уже после начала отношений Андреевой и Горького актриса попала во время гастролей в Риге в больницу с перитонитом, именно Морозов приехал, чтобы ухаживать за нею. А в завещании он оставил ей страховой лист на сумму 100 тысяч.
Видимо, именно Андреева сыграла решающую роль в политических взглядах Саввы Морозова. Будучи связана с большевиками, товарищ Феномен (так называл Андрееву В.И.Ленин) привлекла своего поклонника к финансированию революционного дела и распространению пропаганды (известная революционная газета “Искра”, большевистские “Новая жизнь” в Петербурге и “Борьба” в Москве издавались на деньги промышленника). Он сам проносил на территорию своих предприятий запрещенную литературу, по этой причине сложилась конфликтная ситуация с властями. Конечно, влияние Андреевой легло на благоприятную почву сочувственного отношения Морозова к рабочему классу, но, как замечают некоторые биографы мануфактур-советника, «не стоит преувеличивать политической убежденности» Саввы Тимофеевича. Однако у С. Витте было право говорить, что Морозов «питает революцию своими миллионами».
Предательство любовницы, разочарование в дружбе и усталость от жизни привели к тому, что в возрасте 42-х лет Савва Тимофеевич получил тяжелое нервное расстройство и, по официальной версии, покончил с собой. Правда, существует и версия убийства мецената и филантропа черносотенцами или большевиками.
Несомненно, Савва Морозов всегда действовал в соответствии со своими внутренними убеждениями и нравственными установками и никогда против совести. Один из московских журналистов писал о нем: «В Морозове чувствуется сила не только денег. От него миллионами не пахнет. Это русский делец с непомерной нравственной силищей».