Харлейные дни в Санкт-Петербурге

Логика маленького человека надломила прощальную империю. Социалистический полюс биполярного мира форсированно проиграл партию в геополитические шахматы. Можно было и выиграть, ибо огрехи и пороки противоположного полюса оказались не менее очевидными. Однако сов. идеология и пропаганда не смогли тягаться в гибкости и притягательности с обаянием поп-ценностей Гуманизма и Либерте. Ворота «крепости» открылись изнутри. Как отмечал духовный витязь Н.А.Бердяев, «зло коварно, потому что бывает привлекательно».

В результате информационно-психологической долбежки Запад выдернул СССР из Будущего. Зеленоглазый доллар с удаленным центром эмиссии победил Маркса. Холодная война сдвинула тектонические плиты. Остаточная РФ возникла по неслучайным причинам для решения временных задач.

В трагедии несовершенного вида табуны троянских коней, эрзац- неврозы и электронные суррогаты эмоций ломают вестфальский эталон и канонизируют Pax Americana на долгие времена. Успешный глобальный мегапроект «Новый порядок на века» (NOVUS ORDO SECLORUM) как оплот мирового человеколюбия навязывает безыдейные основы гламура, псих-большинства и секс-меньшинства.

Еще несколько тысяч лет назад китайско-рисовый мыслитель Лао-Цзы огорчался по поводу утраты изначальной человеческой природы. Согласно основоположнику и классику даосизма, механизм этой потери заключается в ложных ценностях, распространяемых сильными мира сего.

Искусство страны Пушкина, Толстого и Достоевского сообразно геополитике. С некоторой долей огрубления реальности заметно, что «голливудизация» — это «мировое нарушение культурного обмена веществ». В зависимости от субъективного фактора рыночная экономика может иметь бандитское лицо, а тектонические процессы глобальной трансформации- американское. В «transformation» без идеала с постоянными передозировками по части повышения качества жизни реализуется имперско-ганстерская колея. «Сверхчеловек» обычно предстает в пародийно- ироничной версии «супермена». Все мысле-действия объясняются материальными мотивами и подавленными сексуальными влечениями. Плоскость не любит объем.

В глобальном сейсмическом сдвиге нет ничего постоянного. Необычайно текучие финансы перемещаются в поисках максимального роста без учета социально-несправедливых следствий. Константы с традициями героически погибают. Устрашающие древние природные силы персонифицировались как боги, которых надо было убеждать заклинаниями и ритуалами. Современные геополитические тренды не имеют мифологического эквивалента.

На основе доступной полуправдивой информации известно, что планетарный «идеал» и однополярный глобальный потоп — это инфернальный блок НАТО с упреждающей самозащитой, вездесущие (можно с двумя «с») подконтрольные СМИ, система фондов и интеллектуальных центров, группы «агентов влияния».

Брызжет, как шампанское, только национальный юмор и различия между народами не есть отклонение, подлежащее ликвидации. Космополитические коробейники «общечеловеческой бижутерии» и колониально пританцовывающие «джентльмены удачи» дьявольски желают преодолеть- умертвить многоцветный мир с неповторимыми красками. Деструкция, диссонанс, абстракционизм, сюрреализм и прочая возводятся в принцип. Искусство по коммерческим рельсам катится в большое Ничто.

Не только зоилы и строчкогоны понимают, чувствуют и утверждают, что великие достижения, пути и беспутья завязывались в точке сретения культурных ценностей. В традиции православия есть притягательные образцы воздействия Церкви на меж- левиафановские связи. Европейский Ренессанс был зажжен встречей христианской и открываемой заново античной культуры.

Однако вместо полнокровного метаболизма ценностей доминирует иноэтничная «культурка» с кривдой мессианства «Нового света», унификацией ментальных идеалов и соблазнами экуменизма. Мир без стен с возрастающим числом миллиардеров и стучанием по рельсам ощущается не только как освобождение. Общечеловеческие ценности имеют недоступную цену. Мягкая лексика победителей- оранжутангов именует глобализацией то, что на жестком языке называется «победа империализма».

Почти обязательной темой инаугурационных речей USA-президентов проявляется Американская мечта с большим количеством обещаний. Вращающуюся вокруг долларовой оси национальную мечту породил «задний ход за границу» от социального гнета. В Америке как «сборной мира» и стране «золотых возможностей» революционные идеи не завоевали безбрежной популярности.

Однако американским нормам приличествует управляемость революций и войн на планете Земля. Ультра-современная геополитическая инженерия и «поп- революции» извне без революционеров мотивированы на захват власти и используют естественные или искусственные протестные волны. Виртуальная революция и хаос как оружие доллара отрицают правдивое движение вперед, превращаясь в доходный и не пахнущий бизнес. Бархатно-шелковистые революции развиваются по такой схеме, при которой власть теряет свою способность сопротивляться.

Полихромная революция, как и сегодняшние войны, только на первый взгляд есть овеществленное насилие. Смысл понятий «цветная революция» и «повивальная бабка истории», «современная война» и «свинец безумства» совпадает лишь с известной долей условности. С бытовой точки зрения бытие революций и войн представляется очевидным и прозрачным, однако их сущностные моменты часто оказываются недосягаемо-ускользающими.

Эмблематично-трагичным проявлением теории «сетевых войн» стала цепь так называемых «цветных революций», реализованных США на территории Восточной Европы и постсоветском пространстве. Оппозиционные движения «Отпор» (Сербия), «Кмара» (Грузия), «Пора» (Украина), «Зубр» (Белоруссия) базировались на принципах «гражданской обороны» («civil defense») и «ненасильственных действий» («non-violent actions»). Данный базис создавался теми же «мозговыми центрами», которым принадлежит авторство «сетевых войн». Невинность приходит с опытом.

Не совсем оптимистическая трагедия состоит в том, что в мире убыстряющейся виртуализации безобразное и ложь облетят полсвета, прежде чем красота и правда успеют надеть башмаки. В отличие от обмена вещами и товарами, засилье инокультурного влияния и тайных агентов капиталистического греха- небезопасное явление, ибо жизненно затрагивает ментальные структуры и непредсказуемо их модифицирует. Все великое именуется паранойей.

За клиническим разломом «русской парадигмы» стоят заокеанские грошики, финансовые группы и идеологические проекты Дж.Сороса. Данный «публичный» финансист состоит на учете в журнале «Форбс» и, благодаря СМИ как важнейшему виду современных искусств, имеет реноме филантропа

Сдвиг в общественном сознании резко увеличил количество антикоммунистических анекдотов.

— Какой национальности были Адам и Ева?

— Ну, конечно, русские! Кто еще согласился бы ходить голыми, есть одно яблоко на двоих и при этом кричать, что они в раю?

Магическую мощь искусства активно используют только сильные политические лидеры и тираны. В невидимом храме Мамоны слова «культура» и «соотечественники» упоминаются преимущественно в связи с очередным награждением в Георгиевском зале за зубчатыми стенами из багрового кирпича. Искусство и образование есть не самая ликвидная часть Родины — товара. Любая политическая вертикаль любит юмор и иногда вводит своих коней в Сенат. Однако она предохраняется от еретических идей, возбуждающих инакомыслие или синдром протеста, унифицирует картину мира и «усыновляет» интеллигенцию. Особенный интерес к данному типу социальной прослойки у широко-погонной власти обычно пробуждается при падении авторитета из-за очередных непопулярных действий. «Мастера культуры» превращаются в «спецназ российской интеллигенции».

Можно сказать, что взорвалась эстетическая атомная бомба со всеми следствиями проникающей радиации. Россия с тяжким стоном берез и осин превзошла Рим периода упадка. Свободные художники, «непризнанные» тотальной властью, не слишком потрясают мощью таланта и глубиной самовыражения. В условиях редких всполохов фольклорных реминисценций интеллигенция с двумя высшими образованиями и низшей зарплатой низведена до роли шутов в реалити-шоу.

На смену художнику-творцу пришел профессионал с задушевной полу-слезой и новейшими технологиями. Он целенаправленно штампует арт-продукты для массового сбыта. Меркантильный эстетизм с постмодернизмом бунтуют против мира как божьего творения. Условные знаки авангардизма подменяют живые образы как «оперативную единицу» фантазии. В науке нет пути назад, а в искусстве он всегда «под рукой».

«Не пепла, а огня ищет человечество в прошлом» — гласит старый афоризм. Социальное творчество включает не только отечественный трагикомический опыт, но и более глубокое прошлое. Аристотель как самый талантливый ученик Платона философско- экономическую мудрость постигал не в ростовщических конторах и полагал, что политика («poli» — много, «tikos» — интерес) есть «всеобщее благо». Адекватная ментальным тенденциям политика — реальная преобразующая сила.

В вышедшей на геополитическую панель России не очень хороший инвестиционный климат, а экономика есть политический артефакт. Политика и геополитика превращаются в вид финансово-калькулятивной практики и понимаются как «искусство возможного».

Духовновозрастающая политика должна быть не искусством возможного с оранжевым отливом, а искусством невозможного — проявлением высшей реальности в низшей. Речь идет о трансформации фокусов власти. Политика в первородном аристотелевском смысле возможна как реализация идеалов.

Сергей Алексеевич Емельянов, доктор философских наук, член Петровской Академии наук и искусств, руководитель рабочей группы по культуре Координационного совета по Евразийской интеграции

Фильм «Харлейные дни в Санкт-Петербурге»

(Рекомендуем смотреть на развернутом экране с хорошим звуком.)

Фотографии

Садко Новгородцев. Культурная оккупация

Статья С. А. Емельянова, с некоторыми сокращениями размещенная на нашем сайте, точно отражает ожидания русской интеллигенции, обращенные к власти, понимающей политику как искусство, возможного отстаивать суверенитет в экономике и геополитике. Стоит ли ожидать иного от людей, получивших спецподготовку и набор навыков, необходимых для борьбы с видимым и невидимым противником? Когда дело доходит до неведомых струн человеческой души, то умение манипулировать чьим-либо сознанием слишком часто бывает вредоносным. После 1991 года наша страна не только распалась, но и попала под экономическую, политическую и культурную оккупацию. Две первые постепенно ослабевают, но про культурную такого сказать нельзя. Однополярный мир дал трещину, однако, в его настойчивой экспансии в борьбе за души людей власть все еще не видит большой угрозы. Убаюкивающие высокие рейтинги, поддержка в присоединении Крыма и самолетов в сирийском небе создают опасную иллюзию, что смутное время удастся пересидеть без серьезных потерь.

Фильм о скромном эпизоде экспансии всего лишь одной субкультуры многим покажется затянутым и непрофессиональным. Авторы обещали его перемонтировать и сократить после замечаний зрителей. Затянувшееся любование бесовским угаром их не смутило. Н.А.Бердяев сказал: «зло коварно, потому что бывает привлекательно». И фильм немного об этом. Красивые мотоциклы, байкеры, бодрящая музыка, яркая одежда, но почему-то постепенно возникает чувство, что мы оказались немного в аду. Почти как в анекдоте про то, как человеку показали сначала рекламу с веселыми ведьмами, а когда он попал туда по-настоящему, ему пришлось залезать на раскаленную сковородку. Две инфернальные красавицы, больше прикрытые длинными рыжими волосами, чем одеждой показывают нам знак самого Дьявола, призывая обольстительной улыбкой попроситься к нему навсегда.

В самом деле, стоит ли обращать внимание на какой-то балаган даже с перекрытием городских улиц и эскортов работниками ГАИ? Какие-то люди любят мотоциклы больше, чем ходить пешком или ездить на автомобилях. В этом нет ничего плохого. Им так хочется всем вместе собраться на Дворцовой площади, похвастаться новыми наколками, железными конями, подружками, одетыми в стиле работниц борделей американского запада позапрошлого века. Парад сверкающего никелированного железа или, как глубокомысленно выразился главный харлейщик города и советник губернатора по экстремальным видам спорта Г. Путинцев: «Когда между ног сотня лошадиных сил — это цепляет». Цепляет и девушек, мечтающих если уж не о сотне лошадиных, то хотя бы об одной человеческой, частично уцелевшей от сидения за компьютером.

Железный ревущий моторами нарциссизм, одетый в косухи и раскрашенный татуировками, но ,что еще важнее, гордость за своего многим недоступного своей ценой харлейного коня, плавно переходящая в гордыню от ощущения своей уникальности на пути к сверхчеловеку. Игра за пространство под солнцем больших и не очень взрослых детей, застрявших в сильно подражательной эстетике. Попугай в начале фильма тоже хочет выглядеть продвинутым компьютерным юзером в момент открытия Виндоуз. Так и девочка-подросток, возможно, на всякий случай готовясь к реальной оккупации, пытается выучить американский гимн, в котором уже два столетия поется о рвущихся бомбах и ракетах, несущих свободу и демократию. Попугайство всегда смешно и немного печально своей нарочитой тупостью.

Многие века человеческой истории устанавливали правило на 3 дня отдавать захваченный город на разграбление. Фестиваль «Харлидейс» в Санкт-Петербурге продлился 4 дня. В 21 веке уже никого не убивали, не грабили, не насиловали. Здоровые дядьки и худосочные юноши в косухах, девушки разных возрастов в облегченных одеждах и почти без нее полюбившие мотоциклы, множество торговцев дорогими байками и футболками наполнили самую центральную площадь города. И все это под неутихающий ни на минуту традиционный для харлейщиков рон-н-рол. Его звуки погружали ближайшие кварталы в стоны электрогитар и грохот барабанов, зовущих в дальние дороги. Они манили жителей и гостей города полюбоваться роскошными байками, парнями в брутальных наколках, слегка одетыми девицами, дефилирующими в образе ближайших подруг плейбоевских кроликов с огромными розовыми головами. Для подростков было заманчиво повертеться на электрическом быке, пофоткаться в море пены, посмотреть стриптизерш на шестах из ночных клубов, куда их еще пока не пускают.

Попутно хочется отметить, что в фильме нет постановочных кадров, кроме самых первых с попугаем и пением американского гимна.

Для патриотов родной страны была маленькая отдушина в виде мотореконструкторов на военных «Уралах» и едва заметного стенда с фотографиями о поездках байкеров Отца Вячеслава по местам воинских захоронений. Этот маленький островок России казался утопленником среди раскатистых волн англоязычной музыки, снующих туда-сюда сверкающих импортных мотоциклов и многолюдной многоязыкой тусовочной толпы. Знаменитый госбайкер с позывным «Хирург» еще не так давно на своем мотоцикле прокладывал дороги в Крым и к Рейхстагу, но в Питере все движение было в обратную сторону, что уже стало стойким приоритетом «Комитета по молодежной политике и связям с общественностью», гордо выставившим свои баннеры на фестивале оккупационной субкультуры.

Как заявил на закрытии фестиваля один из его организаторов Г. Щербаков «… Харлей –это секс, наркотики и рок-н-рол». К чести устроителей, фестиваль проходил даже без алкоголя, кроме ВИП- зоны со строгими охранниками. В ближайших кустах за спиной памятнику Екатерине ничего плохого не происходило, хотя бы потому, что в сад кроме самих организаторов никого не пускали. Из палаток представительства «Розового кролика» и «Академии любви» подозрительных звуков не доносилось. На шестах, сменяя друг друга, сноровисто вертелись стриптизерши-шестовички, изображая неодолимую страсть к блестящему железу, символизирующему их самые сокровенные девичьи мечты. Лица же сидящих на железных конях носителей брутальных татуировок казались иногда слишком отреченными, а танцоров, впадавших в транс, было совсем немного.

Это все, что можно сказать по поводу секса и наркотиков, но музыка с оглушительным неистовством доказывала духовное превосходство породившего ее американского гегемона над всем прочим отсталым человечеством. Ковбои пересели с лошадей на мотоциклы, поменяли широкополые шляпы на шлемы с костями — черепами и, неся с собой культуру салунов, деревенских борделей, покатили ее вместе с ритмичными песнями по всей планете. Пожилая женщина, юность которой прошла в комсомоле, посмотрев фильм, высказала кровожадную мысль, что «За такую гадость при Сталине всех устроителей пристроили бы в лагеря и надолго», но в наше время глобальной толерантности и торжествующего либерализма ее слова выглядят замшелыми и тоталитарными.

Географическим центром Петербурга всегда считался Елисеевский магазин на Невском, а ближайшая к нему площадь Островского с Публичной библиотекой, Александринским театром, Вагановским училищем, театральным музеем может претендовать на звание одного из важнейших мест обитания многовековой русской культуры. Здесь творили люди, оставившие в ней неизгладимый след. Ни Андрееву, создававшему там свой оркестр, ни Далю- составителю толкового словаря, ни Стасову – тонкому знатоку искусства и критику не пришло бы в голову, что когда -нибудь их великий дух, паривший среди этих пафосных фасадов, будет потревожен столь бесцеремонным и примитивным образом. Торгашеский дух правителей города польстился на свою долю серебряников и открыл ворота для чуждой культуры. Бог им судья. Когда- нибудь и с них спросится, почему ни в Барселоне, ни в Вене, где проходят подобные фестивали стада железных кентавров не приглашают в центры городов, а у нас это оказалось возможным. Лишь где-нибудь на окраинах принято устраивать подобное. Подальше от детей и случайных прохожих, не готовых смотреть, как полуголые тетки вертят задами вокруг шестов. Удивляться не стоит. Очень часто в человеческой истории именно самые богатые принимали у неприятеля деньги и приказывали открыть ворота осажденного города, чтобы вовремя услужить новым хозяевам.

Бессмертный полк — рожденная в народе, а не спущенная сверху благодарная память о тех, кто не согнулся перед врагом, выстоял 900 дней голодной блокады в фильме «Харлейные дни» приходит нам на помощь, будто из черно-белой старой кинохроники. Мир на экране разделился на две части. С одной стороны, надежда на спасение, с другой -презрение к ней, выраженное в стремлении загрести побольше денег и радостей жизни от них приходящих. Возможно, те же чиновники, принимавшие решение проводить фестиваль, понесут цветы в блокадные даты к памятнику на Пискаревском кладбище и разрешат его проведения в очередной раз в центре города. Людям с мертвыми душами не бывает стыдно. И все-таки побеждает надежда и вера, что привнесенная продажная любовь не должна селиться в городе, претендующем на звание культурной столицы России. Спасут ли колокольные звоны его население , погрузившееся в добычу сытой жизни? Наивны мечты авторов фильма, о том, что традиция мыть улицы после прохождения побежденных врагов, может очистить город от призывов посетить стриптиз или от жаждущих любви 24 часа в сутки с самыми разнообразными именами.

Песня про стену из одноименного альбома Пинк Флоид, звучащая в фильме, напоминает нам, что каждый из нас всего лишь кирпич в стене. Не следует верить, что среди имен на объявлениях бесчисленных предложений любви есть настоящие. По-существу все они безымянны, как и положено быть простым кирпичам. Тоннам человеческого мяса не нужны имена, как и гномам-гурманам на витрине Елисеевского магазина из фильма. Чуждая субкультура в ее энергичном напоре проявляет себя как вражеское нашествие. Афиши у магазина с зубастой рекламой фильма «Чужой» и разбрендованных парфюмерных фирм с наклеенными объявлениями попали в камеру не случайно, подчеркивая разноплановость этого нашествия. Будто гремящий музыкой фестиваль устраивал городскую жизнь по своим законам, расчищая для себя все новые пространства. Нашествию всегда рады торговцы пивом, сосисками и любви. Блондинка, завернутая в немецкий флаг, тоже хочет заработать, приглашая завернуть в свое кафе. Даже танцовщицы, иногда появлявшиеся на сцене на смену стриптизершам, предпочитали танцы живота. Знойный чувственный Восток, ревущий моторами и рок-н-ролом Запад встретились, влезая в окно, прорубленное когда-то основателем города Петром Великим, нагло выдавливая из обжитого дома остатки русской жизни.

Про место в стене можно сказать и не так уж ждущих народной любви чиновникам. Они тоже всего лишь кирпичи выстроенной вертикали. Следствием такого отношения к жизни будет ставший уже привычным застой. Еще долго не самым светлым силам гулять по нашей земле. В какой-то момент времени камера скользит по надписям на тротуаре и упирается в небольшую часовню на Сенной площади. Перед часовней стоит броневик банка ВТБ, который спонсировал фестиваль. Получился некий образ бронированного «Золотого тельца» на пути к храму. Ария Мефистофеля, звучащая в фильме, еще раз напомнила нам об этом. В роковом изложении оперная музыка приобретает особенно зловещий вид. Арию Царицы ночи из «Волшебной флейты» Моцарта называют «арией проклятья». В этом фильме под ее звуки рождаются все новые и новые дочери Ночной Царицы, вылетающие со сцены, подобно обольстительным ведьмам. Фестиваль, сильно пахнущий серой, определил и подбор классической музыки, будто духи земли, упрятанные в добытой из подземелья нефти, нашли способ вырваться через глушители мотоциклов, украшенных костями-черепами, как и их хозяева. В ад не играют. Его приближают своей игрой в «полноценную» жизнь.

Совсем неудивительно, что уличные музыканты соседних кварталов поют на английском, развлекая проходящих туристов, которые, наверняка, предпочли бы послушать в России что-нибудь русское. Авторы фильма показали бородача, с упоением играющего на пиле мелодию из фильма «Титаник». Образ состояния русской музыкальной культуры получился достаточно точным. До либеральных преобразований в Петербурге были три большие фабрики музыкальных инструментов, снабжавшие своей продукцией всю страну. Теперь в них расположились бизнес-центры с названием «Сенатор», напоминающие нам об американском владычестве, так как римские сенаторы были давно, а российских никто всерьёз не воспринимает. Словно Титаник, затонула и традиционная русская культура. Осталось лишь купить в стройтоварах пилу и можно прожить на подаяниях еще немного. Волшебник музыкальной пилы в какой-то момент просыпается и словно наваждение прогоняет западных духов трещеткой и заливистым рожком.

Субкультуры во всем их многообразии почти всегда направлены против традиционных ценностей. Не так уж давно либеральная пресса обсуждала тему «Почему «готы» съели девушку «эмо»?». Это случилось в квартире на окраине Петербурга. Случай городского каннибализма показался необъяснимым. Кто-то даже мрачно шутил, что это наш российский вклад в развитие мировой культуры отношений между молодежными сообществами. Подражателей у каннибалов не нашлось и это вселяет надежду, кто некоторые субкультуры почти безопасны для государства. По отдельности они, кроме разве что увлеченных наркотой, могут рассматриваться как детские шалости, из которых, с годами поумнев, большинство людей вырастает.

Однако государство, старающееся выжить в конкурентной борьбе цивилизаций, не может не беспокоить вопрос: во что же потом все эти перебесившиеся подростки прорастут? И вариант с чиновниками, носителями мертвых душ в бесконечном ряду их возможного будущего, не самый печальный. Если государство не озаботится сохранением народа в смысле духовного здоровья, то бесполезными окажутся его потуги освободиться от экономической и политической оккупации. Культурная оккупация всегда оставляет самый неизгладимый след. Ее травмы могут сказаться на многих поколениях. Украина продемонстрировала это опаснейшим для нашей страны распадом Русского мира, а власть имущие и гребущие всё под себя так надеялись на взаимные инвестиции и толщину газопроводов.

Расплодившиеся в безмерном количестве молодежные субкультуры, поддержанные западными вливаниями, сложились по команде в один грозный кулак, выбивший остатки мозгов у продажной заплывшей жиром власти. Жители Украины затеяли русский бунт бессмысленный и беспощадный, еще раз напомнив всем, что они в отличие от европейцев, все-таки остаются русскими, готовыми ко всему. Для тех, у кого ПРАВДА превыше ЗАКОНА рано или поздно наступает прозрение, что все-таки они русские. «Все куплю» -сказало злато, «все возьму» — сказал булат», но и он далеко не всесилен. «Не хлебом единым жив человек», особенно тот, кто еще помнит, что он обращенное к Богу ЧЕЛО ВЕКА.

Нет комментариев