О.В. Щеблыкин. София и хаос: Россия – зеркало цивилизации
История ХХ века и первых десятилетий века текущего преподала человечеству наглядный и трагический урок: до тех пор, пока мышление строится на принципах абсолютного рационализма, неминуемо исчезает осмысление и созидание существенной части духовного бытия, а, следовательно, и главного представителя духовного начала — человека. На основе рационализма можно достичь любой цели. Но этот путь неизбежно проходит через… другого человека. Или, если цель возведена на национальный уровень, то и через другое общественное образование – племя, страна, союз государств. Победители и жертвы?! Цена успеха?! Вкус наживы?! Прорыв или надрыв?!
Два образа мышления — две культуры, во многом полярно противоположные. Россия не чужда их носителям — ни Западу, ни Востоку, и потому способна аккумулировать все то, что есть ценного в этих двух, так непохожих друг на друга цивилизациях. В этом свойство ее культуры, ее универсальность.
Выражая собственное мнение, скажу, что место России не на Востоке, под которым принято понимать Азию, и не на Западе, под которым подразумевают Европу и Северную Америку. Просторы и население России — и в Европе, и в Азии. Конечно, географические особенности, в том числе и нахождение столицы в европейской части страны, накладывают отпечаток на культурный облик народа. Но лучше бы России быть зеркалом, в которое смотрелись бы эти культурные полюса. Мысль эта амбициозна. Трудно быть образцом. И в один момент им не стать. К счастью, прошло время, когда было не принято говорить о родной стране в превосходной форме. Именно сейчас переломный момент, когда все «лучшее отечественное» должно быть по достоинству оценено, аккумулировано и направлено во благо России.
Еще в первой половине XIX века П.Я. Чаадаевым был выявлен и теоретически осмыслен тот факт, что культуры Востока и Запада по-разному воспринимают и осваивают окружающий мир. Западная цивилизация строится на основах рационализма, что обуславливает индивидуалистический крен в вопросах взаимоотношения человека и мира. Отсюда и специфическая иерархия ценностей, в которой верховное место занимает бытие личности. Отсюда же и динамичный, подвижный характер западного общества, который позволил достичь невиданных успехов в науке, технике и материальном производстве.
На Востоке господствуют внерациональные механизмы познания и освоения мира. И на основе этих механизмов создана самобытная восточная культура, где индивидуальность оказывается поглощенной универсумом, где бытие личности ориентировано на подчинение интересам целого — общины, государства, макрокосма. Восточное мировоззрение покоится на иных категориях: знанию оно часто противопоставляет понимание, изучению — чувствование, активному мышлению — пассивное созерцание, осмыслению — переживание.
Анализируя современную духовную жизнь, можно констатировать, что сегодня политические, правовые, межличностные отношения строятся на основе всеобъемлющего внедрения рационально-экономического стиля мышления. Но, строго говоря, так называемое «экономическое мышление» уже взяло верх не только в области политики, но и на всех уровнях духовной жизни человечества.
Даже в сфере межличностных отношений этот принцип из разряда необходимых перешел в главенствующие. Экономическое мышление как результат многовековой практики есть величайшее порождение рационалистического ума и в качестве регулятора общественных отношений, безусловно, несет в себе колоссальный конструктивный заряд. Беда не в том, что экономизм внедрился в наше сознание. Беда в том, что экономизм, внедрившись в наше сознание, приобрел тотальное влияние.
Теоретически экономический стиль мышления является лишь одним из способов мышления вообще и поэтому представляет собой не что иное, как одно из проявлений «отвлеченных начал». А любое отвлеченное начало, возведенное в абсолют, через свою гипертрофию неизбежно обречено на самоотрицание. Практически же такое самоотрицание наблюдается уже сейчас, и становится совершенно ясным, что цивилизация XXI века либо будет существовать на иных основах, либо и вовсе существовать не будет. И в данном случае остается актуальной мысль о том, что XXI век будет веком религии или его вообще не будет. Такой прогноз на встрече со мной сделал Нобелевский лауреат по литературе Чеслав Милош в 2002 году. В своей небольшой квартире в Кракове меня любезно принимал убеленный сединами 90-летний старик. Разговор длился всего не больше часа. Я его тщательно зафиксировал и постоянно возвращаюсь к нему.
— Я думаю, что место религии в XXI веке очень значительное, пусть и не всегда доброе, — говорил он. — Эта встреча религий Востока и Запада очень интересна для наблюдения. Я долго жил в Калифорнии и наблюдал влияние буддизма. Я не думаю, что Запад способен понять смысл религии Востока — Индии и других стран, стран буддизма, например. Нет, я говорю не о конфликте. Сейчас – большой хаос. И трудно предсказать, что нас ждет.
В самом деле, что нас может ожидать в будущем, если мы все-таки будем ориентироваться на Запад и, следовательно, будем продолжать «экономизировать» вслед за бытием своё мышление, своё духовное начало? Очевидно, что в этом случае мы обречем себя на долгий и мучительный путь, не избежим дальнейшего ожесточения общества; ценности нравственного и эстетического характера надолго окажутся отодвинутыми на второй план. Дистанция между нами и Западом неизбежно сохранится, и потому любая конкуренция в абсолюте на чисто экономических основах бессмысленна.
Впервые человеческую сущность в отрыве от божественного начала публично осмыслил Иммануил Кант. Мне хотелось бы пожелать, чтобы И. Кант и его деятельность рассматривались в контексте эпохи. Он жил в период перехода Пруссии от своего провинциального состояния к идее лидерства среди германских государств, укрепления позиций в Европе. Кант выдвигается на передовые позиции в прусской немецкой науке. И хронологически в это же время в своих трудах Кант приходит к идее отрицания Бога. Известно письмо правителя Фридриха Великого, который указал, что не может позволить, чтобы в его христианском государстве отрицали Бога. Кант следует политической конъюнктуре и создает четвертый императив. Этот момент, кстати, обыгран в романе «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова в сцене на Патриарших прудах. Дословные формулировки хорошо известны. Теперь это – классика. Первыми тремя императивами Кант отрицал Бога, а четвертым он его вернул в свою философскую конструкцию. Высказав в определенный момент то, что думает, он был вынужден спасаться, а потому пошел на сделку. Нельзя отказать в гибкости, изворотливости ума, целью чего было сохранение основного ядра своей философии. Таким образом, состоялась защита рационального зерна от внешних посягательств. Цель достигнута. Средства?
Основная идея ставит человека в середину творения. Антропоцентризм. И в тоже время Бог – высшая идея человека. С одной стороны человек – высшая идея Бога, с другой — человек творит Бога. В обоих случаях по образу своему. При этом не важно, кто сотворил кого. Кант не дает ответа, что является источником творения. Гегель продолжает его философию и называет источником творения Дух.
В ХХ веке возникает новая наука этология (автор Бруно Бетельгейм, ключевая книга «Не только любовь»). Этот австриец был узником немецких, а потом советских лагерей. Он оставил такое наблюдение: в советских лагерях можно было выжить, так как там использовались способности человека, в немецких же лагерях ставилась лишенная идеи Бога задача сломать человека как личность, а потом и уничтожить его физически. Разум творит себе Бога. По-русски прямо противоположно: не сотвори себе кумира. Без Бога человек не видит себе ограничений.
Из Канта вызрела немецкая классическая философия, из нее – европейская. Далее философия стала основой идеологических концепций: в Европе — коммунизм, фашизм и национал-социализм. Но в отличие от Запада, который в ту эпоху восхищался позитивизмом и отрицал собственно философское знание, в России сформировался круг философов, не принявших западных веяний и создавших оригинальную российскую философию, величайшими открытиями которой Россия всегда может гордиться. Это — Владимир Сергеевич Соловьев, Николай Александрович Бердяев, Василий Васильевич Розанов, Сергей Николаевич Булгаков и другие. Они выступали с критикой западного пути развития, как ведущего в духовный тупик, превращающего человека из субъекта в объект, тем самым разрушающего самые глубинные слои существования культуры.
Важное отличие самобытной российской философии от западной — ее глубокая религиозность, напрямую связанная с традиционной религиозностью всего российского народа. И если западная философия изощрялась в анализаторстве, то для российской философской мысли намного ближе были идеи соборности, единения во имя всеобщего спасения. Оригинальная русская философия получила свое развитие и в трудах представителей так называемого русского религиозно-философского Ренессанса.
Булгаков блестяще доказывает, что марксизм есть извращенная религия, основой которой является некорректное политэкономическое истолкование еврейской хилиастической утопии (хилиазм — царство святых на земле). Марксизм лишь перевернул с ног на голову идею богочеловечества (восхождение человека к Богу), заменив ее идеей «человекобожия» (низведение божественного к человеческому, принцип «самообожествления»). Наряду с отцом Павлом Флоренским (1882-1943) Булгаков разрабатывает учение о софийности мира, о сопричастности каждой земной твари и человечества в целом божественной премудрости, божественной красоте и любви. София, по мнению мыслителей, — актуальная связь между Богом и человечеством, которая дана ему в самом реальном бытии и которая наполняет жизнь подлинным смыслом. Учение о Софии так и не было понято и воспринято при жизни этих философов. Взгляды Сергия Булгакова были осуждены ортодоксами православной церкви, а Павел Флоренский окончил свой жизненный путь в концентрационном лагере на Соловках.
На всю жизнь мне запомнилось юношеское впечатление от работы В.И. Ленина (курсанты Львовского высшего военно-политического училища изучали классиков тщательно) «Государство и революция» (1918). Я испытал настоящий шок. Оказалось, что большевики, захватив власть, не знали, что делать с этой властью и доставшейся ей страной. Захватив госаппарат – систему эксплуатации, они получили в заложники народ. И то, что они делали, делали решительно. Духовная жизнь была преобразована и наполнена новым содержанием.
Русский человек всегда «ходил под Богом». В свои права вступил атеизм – отрицание религии. Но Бог – это не религия, это — философская концепция. Русская философия – это поиск Бога (Ильин, Соловьев), а не противопоставление человека и Бога. Русская философия ищет след Бога в человеке. Отправка в 1920-х годах «философского» парохода на Запад – решительное действие большевиков, которые волевым порядком прервали такой поиск в стране. Но на этом оригинальная русская философия не закончила своего существования. Её традиции продолжили философы послеоктябрьского зарубежья (С.Л. Франк, Н.О. Лосский, Л.П. Карсавин, Л.А. Шестов, Д.С. Мережковский, С.А. Алексеев, Б.П. Вышеславцев, И.А. Ильин, отец Георгий Флоровский, отец Василий Зеньковский и другие), философы православной церкви (Александр Мень) и даже некоторые мыслители советской России, например, А.Ф. Лосев.
Приняв западную идеологию и свойственный Западу цинизм по отношению ко всему окружающему миру, включая человека, мы оказались вне идей гуманности. Отказались от человечного отношения к человеку, как это ни парадоксально. И надо понимать, что Кант и его учение являются базисом для оправдания потребительского отношения человека ко всему, в том числе и к самому человеку. К подобным выводам пришел последний русский философ Лосев. Далее философия не продвинулась. От Аристотеля и Платона до Ницше на Западе и Лосева в России.
Любовь к мудрствованию — то, на чем сформировалась европейская цивилизация. То есть ради цели можно загубить сколько угодно людей. По восточной линии философские концепции формировались в поиске морального закона. Европа стремится к единой идее, проще говоря, унификации, которая спасет всех, не взирая на количество жертв. Глобализация?! А восток спасает каждого – индивидуальное спасение, не смотря на то, что другие губят себя. Буддизм, конфуцианство и синтаизм. И получается, что эти концепции в мировоззрении человека соприкасаются в России и обнажают свое противоречие. И именно в России возникает идея соборности (всем миром) – отказ от личных эгоистических выгод в пользу всеобщего блага.
Ярким проявлением российской культуры стала литература. Практически все идеи, будоражившие умы, проверялись на литературном материале. Наиболее значительными и продуктивными в этом отношении явились первая и последняя трети XIX столетия, а также «Серебряный век». Воспетые и затронутые темы, безусловно, выводят и на современные ключевые вопросы гуманитарных наук. А раньше единым полем была литература, в которой все и вызрело. Примеры Толстого, Достоевского характерны.
А какой всплеск литературы произошел в военную пору?! На надрыве, на грани жизни и смерти! Весь мир знает русские песни той поры… А у немцев поэзии не было. Не было! Об этом пишут в своих воспоминаниях фронтовики. Запад ведет свое вторжение только современными циничными методами, направленными на уничтожение национального характера и культуры. Здесь, в России, логика земли противостоит вторжению.
Процесс изменений идет. В этом крае на основе русской матрицы происходит симбиоз различных культур. Мы живем в прекрасное время, которое открыло возможности использовать опыт предыдущих поколений. А он богат и многообразен.
Так уж повелось, что стройкам, технике, технологиям или железу, в нашей стране уделялось всегда больше внимания, чем людям. Но ведь техника служит лишь усилению возможностей человека. Эксплуатируют и применяют её люди. Все зависит от них. И самые сложные ситуации, вопреки всему, разрешались благодаря так называемому человеческому капиталу. Люди с их энергией и уникальными творческими способностями – вот главная ценность! Родная кровь, вплетенная в контекст истории.
Однажды Гегель[1] ненароком
И, вероятно, наугад
Назвал историка пророком,
Предсказывающим назад.
Теперь сквозь строй его рапсодий
Идут герои напролом.
Я сам немножко в этом роде
И создан под таким углом.
И каждый гражданин России – это личность. И именно «под таким углом». Цельность ей, личности, придает обязательный набор характеристик. Основными из них видятся такие, как изложено далее.
Первая: убедительный (осмысленный) патриотизм. В моем понимании любовь к Отечеству, служение родине не должны быть слепыми. Чувственное начало обязательно должно опираться на интеллектуальный базис. Основательное знание собственной истории при развитом гражданском сознании само по себе предполагает патриотичность убеждений и устремлений и не нуждается в дополнительных усилиях.
Вторая: развитые творческие способности. Каждый из нас талантлив. Только индивидуальность проявляется по-разному. Поэтому способности необходимо развивать. Дабы быть полезным обществу и жить с интересом.
Третья: широкий кругозор. Он позволяет определять свое место в обществе и место своей страны в многополярном мире.
Четвертая: совершенное владение русским языком. Именно так. Поскольку язык – система. Включаемые в нашу речь заимствования из сферы информатизации и обслуживающей её английской терминологии подчиняются законам языка. Он регулирует сопряжение одного с другим. И активные коммуникационные процессы только обогащают нашу жизнь.
Все эти характеристики системны. А, значит, возникают не вдруг. Поэтому личность, в которой логически сочетаются необходимые мировоззрение и способности, надо воспитывать. Именно воспитание – чуткое, каждодневное, всёпоглощающее, ввергающее человека в водоворот жизни без всякого остатка. И система отношений выглядит настолько объемной, что в короткой статье не отразить.
Движение от хаоса к упорядоченному состоянию осуществляется через усложнение системы. Любое качественное изменение состояния системы (или режима ее работы) производит впечатление неожиданного. При более детальном анализе выясняется, конечно, что ничего «неожиданного» не произошло. «Причиной» неожиданного, как правило, оказывается неустойчивость. Выживают те социальные системы, которые в максимальной степени могут использовать «внешнее вещество и энергию» — капитал, трудовые ресурсы, сырье, энергию, знания и современные технологии. Способность к этому практически всегда определяла исход конфликтов между социальными организмами и их организованными системами, а также отбор таких систем.
Человеческое общество является самой высокоорганизованной из всех известных самоорганизующихся систем, и это отражается на сложности и степени организованности его аппарата регуляции. Саморегуляция в социальной системе осуществляется преимущественно информационным способом. Такая саморегуляция опирается на созданную в процессе исторического развития искусственную систему абиогенных средств — механизмов культуры и способов их актуализации. Техника, задуманная и предназначенная для одних целей, оказывает воздействие на самого человека и его социальные отношения, трансформирует самого человека и сообщество. Уникальность и специфика практики профессиональной деятельности писателя состоит в высокой интенсивности сочетания инновативной технической (предметной компоненты) и традиционной социальной (приоритет функции защиты).
Россия уже есть. Россия есть как великая страна, со своей собственной великой историей, с великой культурой и великими традициями. Россия никогда не была ни Европой, ни Азией. Она всегда была именно Россией. Она и сейчас остается Россией и всегда останется только ею. Только внутренняя самодостаточность, цельность по-моему, дает право на самостоятельность, на обладание равными возможностями и условиями их реализации. Как для отдельной личности, так и для страны. Послом России в мире должна быть ее уникальная культура, достижения которой имеют мировое значение и потому бесценны. И чем больше современная русская культура будет фонтанировать, представляя миру лучшие образцы и достижения, тем быстрее страна приблизится к образу зеркала, в которое будут всматриваться и Восток, и Запад. К этому необходимо стремиться, потому что это даст стабильность. Лучше определенности ничего нет.
Народ, многонациональный народ России в том числе, это – преемственно живущий организм с целями и ценностями национального бытия, с общим духом и верой, общими историческими и ежедневными переживаниями. Только такой инициативный порыв превращает население в нацию, толкая её к продолжению непрерывного творческого акта.
[1]Пастернак, 1:252-260; журнальный вариант поэмы «Высокая болезнь» (там же: 403-413) был напечатан в: ЛЕФ. 1924. № 1(5). С. 10-18. «Должен быть назван не Гегель, а Фр. Шлегель», — на ошибку (сознательную подмену) указал Л. Флейшман в статье ,опубликованной в Russian Literature. 1975. № 12.
Нет комментариев
Добавьте комментарий первым.