Апполинарий Васнецов. Творец монументально-эпического пейзажа
История искусства знает немало художественных династий и примеров творчества родных братьев. Это итальянцы Беллини и Карраччи, французы Ленен, русские братья Маковские и Коровины. Этот список могут продолжить братья Васнецовы — уроженцы северного вятского края.
О них очень метко сказал Федор Шаляпин: «Поразительно, каких людей рождают на сухом песке еловые леса Вятки! Выходят из вятских лесов и появляются на удивление изнеженных столиц люди, как бы из самой этой древней скифской почвы выделанные. Массивные духом, крепкие телом богатыри. Именно такими были братья Васнецовы». (Ф.И.Шаляпин «Страницы моей жизни»)
Аполлинарий Васнецов всегда находился словно бы в тени своего старшего брата. Действительно, в массовом сознании фамилия Васнецовых чаще всего ассоциируется с именем Виктора Михайловича, автора знаменитых полотен «Богатыри», «После побоища», «Аленушка».
Именно ему «младший» Васнецов был обязан почти всем: это по примеру брата он еще в раннем детстве увлекся рисованием, это брат пригласил его, когда они осиротели, жить к себе, в Петербург, обучил технике живописи, радовался успехам и вдохновлял. И вместе с тем Аполлинарий Васнецов прошел в искусстве свой путь, создал свой мир художественных образов.
Он вошел в историю русской живописи и как мастер монументально-эпического пейзажа, воспевшего природу Урала и Сибири, и как создатель историко-бытового жанра, показавшего древнюю Москву.
Аполлинарий Васнецов был скромным и спокойным человеком. Как это часто бывает, большая культура и эрудиция сочетались в его натуре со спокойной уступчивостью и мягкой незлобивостью. Ни разу он не повысил ни на кого голоса, не позволил себе резкости. Мягкий и уживчивый характер не давал возможности наживать врагов, хотя он и умел постоять за себя, за свои принципы и убеждения. Таким рисуют нам Аполлинария Васнецова многочисленные воспоминания и рассказы современников.
Александр Бенуа говорил о нем: «Мне нравились его довольно наивные, и все же убедительные затеи «возрождения» прошлого обожаемой им Москвы и его попытки представить грандиозность и ширь сибирской природы. Познакомившись с ним поближе, я поверил в абсолютную чистоту его души, а также в тождество его духовной природы и его искусства.
Да и наружность у «Аполлинаши» удивительно соответствовала его творчеству. Что-то девичье-чистое светилось в его несколько удивленном взоре, а его довольно пухленькие «ланиты» (слово это как-то особенно сюда подходит) рдели таким румянцем, какого вообще не найдешь у взрослых людей и у городских жителей…
Прелестен был и его «сибирский» говор, еще более дававший впечатление чего-то истинно русского, нежели говор москвичей».
Аполлинарий Васнецов прожил, на первый взгляд, спокойную и ровную жизнь без взлетов, падений, мучительных сомнений и поисков. Нет, были, конечно, и поиски, были и колебания, но только в самом начале творческого пути.
Сложно находил себя Аполлинарий Васнецов. Искренние стремления юноши к правде и счастью для народа вначале увели его далеко от искусства. Переболев «народничеством», он, наконец, нашел себя в живописи, и с тех пор начался его ровный творческий путь.
Васнецов страстно любил природу. И не просто любил, а прямо-таки обожествлял. Своеобразный пантеизм заставлял его бросать все дела в городе и бежать в природу, отдаваясь ей всем сердцем. К тому же художник не мог усидеть на одном месте. Тяга к перемене мест владела им. Он был человеком из той странной породы романтиков-землепроходцев, которые бродят по земле в поисках красоты и поэзии.
В ряду многочисленных первооткрывателей богатства и многообразия русской природы Аполлинария Васнецова можно с полным правом назвать Колумбом Урала и Сибири. В туман и дождь карабкался он по горам Кавказа, чтобы увидеть какие-то необыкновенные лучезарные восходы. Яркие краски Крыма вызывали у него слезы восторга, как у Васильева и Левитана. Он бродил по дремучим лесам и горам Урала там, где не ступала нога человека, он видел приволье земель Украины и бескрайних степей Казахстана…
Но путешествия эти были для художника не просто развлекательными вояжами. Им руководила благородная цель не только отыскать красоту, но и донести ее людям. Для них открывал ее Аполлинарий Васнецов. В своих пейзажах он не просто запечатлел то, что видел. Стремясь донести до русского человека мысль о величии и силе нашей земли, он излил в картинах свою ищущую добра и счастья душу.
Романтик в душе, человек, в характере которого, как признавался он сам, преобладали «воображение, фантазия и мечтательность», он тонко чувствовал и умел передавать красоту поэзии и поэзию красоты, отыскивая их в природе. И, может быть, пейзажная линия в его творчестве прервалась потому, что с годами он остепенился, привязался к дому, завел семью, зажил «оседло» и реже стал выезжать из любимой Москвы, а потом нашел здесь свою, увлекшую его с головой тему — романтику старой, ушедшей в былое деревянно-рубленой столицы Древней Руси.
И еще одно замечательное человеческое качество Аполлинария Васнецова надо отметить: он обладал удивительным свойством сходиться с людьми, был наделен организаторским талантом, способностью объединять людей и сплачивать их. Обаяние его личности, авторитет и коммуникабельность сделали его одним из главных руководителей Союза русских художников. Просто и благородно прошел свой жизненный и творческий путь этот большой художник и деликатный человек, своим творчеством сказавший новое слово в русской живописи.
Аполлинарий Михайлович Васнецов родился 6 августа (25 июля по старому стилю) 1856 года в селе Рябове Вятской губернии в семье священника. Уже в детстве он увлекся рисованием. Когда мальчику исполнилось десять лет, умерла его мать, а еще через четыре года он потерял и отца. В это время Аполлинарий учился в Вятском духовном училище, но к карьере священнослужителя не стремился. Его брат Виктор, в то время студент Петербургской Академии художеств, заметив влечение Аполлинария к искусству, определил его брать частные уроки у польского художника Эльвиро Андриолли (участника польского восстания 1863 года, сосланного в Вятку).
После окончания в 1872 году духовного училища юноша отправился к брату в Петербург, где прожил три года. Для него это было время поисков и колебаний. Устремления молодого человека были разнообразными: его привлекали и изобразительное искусство, и литература, и геология, и астрономия, и преподавание. Тогда победило последнее.
В 1875 году, после возвращения в Вятку, Васнецов сдал экзамен на звание народного учителя, решив просвещать народ и работать сельским учителем. Жизнь скоро развеяла его иллюзии. Он увидел бесплодность своей учительской деятельности, ощутил одиночество и оторванность от крестьян, которые не понимали его. Он тяжело переживал неудачу «хождения в народ», не понимая, почему правильные, казалось бы, идеи невозможно осуществить. Сам Васнецов позднее признавался: «У меня начались приступы тяжелой тоски и одиночества, каких ни до, ни после я не испытывал, тоска сопровождалась почти физическим ощущением душевной пустоты… Корабли народничества были сожжены, хотя, по-видимому, не без остатков: любовь к родине, к народу не сгорели… И детство, проведенное среди мужиков, и народничество семидесятых годов оставили во мне глубокие следы».
С конца 1870-х годов под руководством брата Аполлинарий Васнецов начал усиленно заниматься живописью и почти сразу достиг значительных успехов. Кроме брата, Виктора Васнецова, на формирование его как художника огромное воздействие оказали Иван Шишкин и Архип Куинджи. Это признавал сам Васнецов: «Одним из сильнейших внешних побуждений было, бесспорно, влияние брата Виктора, уже сложившегося художника»; «Вначале у меня были кумиры: Калам и И.И.Шишкин. Настолько мне нравились работы Шишкина — рисунки его пером и офорты — меня обвиняли даже в подражании ему. Причиной особенного предпочтения его перед другими художниками была вятская природа: леса, поля и дали; они общие для нас обоих: и я и он выросли в вятских лесах»»; «Когда появились пейзажи Куинджи, то обаяние Шишкина отошло на второй план… В пейзажах Куинджи меня поражали свет и пространство — одно из первых основных начал пейзажа, которое он так ясно сумел поставить».
Начиная с 1882 года, вместе с братом, Аполлинарий принимал активное участие в жизни Абрамцевского художественного кружка Саввы Ивановича Мамонтова, где он познакомился и подружился с Ильей Репиным, Василием Суриковым, Василием Поленовым, Валентином Серовым, Константином Коровиным, Михаилом Врубелем, Михаилом Нестеровым и другими. Репин изобразил начинающего художника среди певчих в картине «Крестный ход в Курской губернии», Нестеров написал с него этюд к картине «Юность Преподобного Сергия», Врубель создал выразительный графический образ молодого Васнецова. Большое влияние на формирование живописного почерка молодого художника оказали советы Поленова, который, как позднее вспоминал сам Аполлинарий Васнецов, «рекомендовал брать ярче и красочнее».
Испытав на раннем этапе творчества влияние Шишкина, учившего точности в передаче формы, Поленова, уроки которого значительно высветлили колорит его работ, Куинджи, который обратил его внимание на передачу в картине пространства, Аполлинарий Васнецов не стал эпигоном, подражателем этих больших мастеров пейзажа. Он смог создать свой почерк, выработать свой язык. Уже ряд этюдов 1880-х годов («Ахтырка вблизи Абрамцева», 1880; «Берег залива. Териоки», 1881; «Лесная тропинка», 1885; «Молодая рожь», «Летний день», «Облака. Этюд», все — 1880-е) показывают, как шло развитие начинающего живописца.
Первым свидетельством преодоления ученического уровня и признания молодого художника стало приобретение Павлом Третьяковым с IX выставки Товарищества передвижных художественных выставок картины «Серенький день» (1883). Образ природы решен здесь в лирическом ключе. Мягкая гамма сближенных зеленовато-серых тонов хорошо передает световоздушную среду, глубину пейзажного пространства и состояние пасмурного дождливого дня на берегу Финского залива (этюды к картине писались в Териоках).
Мотив одинокого дерева, мимо которого вьется тропинка с фигурой одинокого путника, как нельзя лучше подчеркивает настроение сосредоточенной тишины и присутствия человека. Прием «приглашения» зрителя в пространство картины часто встречается в работах русских пейзажистов этого времени (Федор Васильев, «Оттепель», 1871; Алексей Саврасов, «Проселок», 1873; Исаак Левитан, «Осенний день. Сокольники», 1878). Аполлинарий Васнецов смог придать этому мотиву, при всей его скромности, черты особой поэтической задушевности.
Постепенно в его работах все яснее начинают звучать эпические ноты. Впервые они проявились в картине «Родина», написанной в 1886 году. В изображении обычного вида русской природы с полями, домиками крестьян и сельской церквушкой живописец сумел выразить сложную идею времени. Он показал одновременно и убогость, и значительность жизни крестьян на этих просторах. Интересно, что созданный Васнецовым образ повлиял на творчество пейзажиста-передвижника Николая Дубовского, написавшего много позже, в 1905 году, свою «Родину».
Дальнейшее развитие эпического начала можно обнаружить у Аполлинария Васнецова в картине «Сумерки» (1889). Недаром сам он считал ее лучшей работой 1880-х годов. В письме киевскому меценату И.Н.Терещенко, который приобрел это произведение в свою коллекцию, он писал: «Сумерки» считаю все-таки лучшей картиной из всего, что я сделал до сих пор».
…Наступают сумерки. Мягкие холмы спокойно уходят в даль за край горизонта, откуда, сгущаясь, медленно подступает темнота. Кое-где разбросаны редкие деревья, и только одно из них — старый могучий дуб — мощно возвышается на среднем плане, четко вырисовываясь своим силуэтом на фоне темнеющего, но еще светлого неба. Фигура сидящего на переднем плане путника видна со спины. Поза его полна раздумья. Взгляд направлен в глубину, и зритель чувствует, как оттуда, издалека надвигается ночь. Уже замерцали вдали первые робкие огоньки, но на переднем плане еще светло.
Художника интересует здесь передача не мгновенного, а более длительного во времени состояния природы. В картине передано не только сегодняшнее время — зритель ощущает вместе дыхание столетий, которые пронеслись над этим дубом. Спокойные, величавые формы природы и человек в ней наводят нас на глубокие философские размышления о жизни. Картина утверждает красоту, величие и вечность природы. Это умение показать в современном виде историческое прошлое, выразить это прошлое в настоящем будет свойственно эпическим пейзажам Аполлинария Васнецова.
Нельзя не увидеть в этом прямого влияния историзма, который сформировался в творчестве его старшего брата, Виктора Васнецова. Тот всячески поддерживал Аполлинария. Яркое тому свидетельство содержит письмо от 29 сентября 1890 года из Киева, где Виктор Васнецов в это время заканчивал роспись Владимирского собора. Он сообщал младшему брату, что был вместе с Третьяковым у Терещенко и «…видели, между прочим, твой пейзаж «Сумерки» — он очень хвалил его… так что мы в грязь лицом не ударили. Я лично нахожу, что это самая твоя настроенная вещь. Работай — не трусь…» Далее Виктор Михайлович писал брату, что коллеги-художники ставят работы Аполлинария чрезвычайно высоко: «То-то, вот, а ты нюнишь… Ты меня извини, но я должен тебе сказать откровенно — ты во многом похож на меня. Работай усердно — затее твоей я сочувствую. Если недостача в деньгах будет — не смущайся, пиши, поднатужусь малую толику — пришлю непременно».
Нет комментариев
Добавьте комментарий первым.