Геннадий Озеров. Международное революционное право
Однажды, очень знаменитому профессору международного права, один нерадивый студент, со скуки зевая, задал простенький, отвлечённый от темы вопрос:
— Скажите профессор, ведь в мире прошло так много различных революций. Это социальные, национальные, классовые, и просто названые революциями стихийные смещения режимов, при участии в этих революционных действиях народных масс. Но почему, до сих пор, не создано общемировое революционное право, на которое можно было бы опираться народам, в их будущих народных революциях. Это право, можно было бы использовать как эталон правовой справедливости, для процесса легитимизации будущих революционных действий.
Ведь множество стран, боготворят своих прошлых революционных лидеров, ставят им памятники, называют их именами площади и улицы, и в то же время, арестовывают новоявленных революционеров, бьют их дубинами, поливают ледяной водой из шлангов и строго наказывают.
И тут профессор, в состоянии крайнего удивления и оживления, начал отвечать:
— Прекрасный вопрос голубчик, я и сам над этим часто задумываюсь. Тут если поразмыслить над этим логически и последовательно, можно сразу понять причину этих противоречий. Если до сих пор, не существует международного революционного права, хотя народы в таковом праве остро нуждаются, это значит, что в этом деле есть серьёзная заковыка, серьёзная причина, или противоречие. Или возможно, тут присутствует заведомо неразрешимая задачка. Примерно как кубик Рубика, только без возможности его сложить.
Принципиально существуют, две революционные разновидности. Первая, это якобы полная смена вектора пути нации или страны. Тут меняется всё, и право, и законодательство, и лица. Второй путь проще, когда основное право не считается неверным, а просто меняются лица во власти, которые якобы умышленно нарушая это право, злоупотребили доверием, и искривили путь нации, руководствуясь ручным управлением. В обоих случаях, революция считается подвигом и геройством революционеров по отношению к своему народу. Но в обоих этих случаях, существует юридическая неразрешённость.
Тут дело совсем не в том, что революции стихийны и насильственные. Любое право любой страны, содержит множество насильственных методов против даже невинных людей. Например, полиция открывает стрельбу на улицах, ради украденной с прилавка дешевой вещицы. Таков закон и таково право.
Революционные действия, до сих пор вне закона везде. Даже там, где они считаются успешными. В чём тут противоречие? Любое народное правительство и лидеры, революционно пришедшие к власти на волне любви к ним народа, тут же поспешно объявляют собственную революцию, к которой они причастны, святой и неприкосновенной, для любых грязных лап и языков, посмевших усомниться в этой святости.
И тут же, не зависимо от того, меняется ли векторная направленность общества и всё предыдущее право, или только меняются заблудшие лидеры, но последующие после святой революции, попытки народа подкорректировать власть революционным путём, объявляются контрреволюцией против святой народной революции, с вытекающими последствиями для бедолаг, революционеров второй волны. Вот вам и заковыка, не позволяющая людям, создавать революционное право. Если обычное право, это процесс позволяющий людям менять лидеров и власть, многократно. То революционное право, это как бы одноразовое божественное революционное право, без дальнейших возможностей революционных попыток коррекции власти.
Как тут можно создать международное революционное право, имея такое противоречие? Важно что оно не одно. Допустим, революционеры, меняют вектор, и отменяют предыдущее право созданное тиранами народа. Изменив право, они создают новое революционное право, и они чисты перед законом который просто стёрли, и написали новый. Но при этом, все последующие революции, это будут антинародные контрреволюции. Хочешь новую власть, иди на демократические организованные властью выборы, только уже без революций.
Ещё более сложные проблемы права, в цветных революциях. В них, основное право и основной вектор нации остаётся как бы неизменным, а меняются только заблудшие и искривлённые души лидеров. Тут революционная смена власти, с точки зрения права, в любом случае это преступление революционеров, даже если это геройские действия по имплементации воли народа. И это даже, если нация, не меняя радикально право, продолжает свой путь уже в обычном правовом порядке. Тогда, революционные лидеры, согласно обычного права, являются правовыми преступниками, и этот статус не даёт им возможности быть участниками правовых процессов в дальнейшей их властной деятельности. Вот как всё серьёзно. Например, если революция ещё не закончилась и продолжается, тогда массы и толпы, должны иметь возможность продолжать свергать власть.
Но если революция считается оконченной, и наступил режим обычного права, тогда лидеры должны пройти правовое судебное очищение в судах, где с точки зрения обычного права они не чисты перед законом. Ведь правовой порядок остался без изменений, и они формально виновны.
Конечно же, правовой выход и тут есть. Например, эти революционные лидеры, оказали неоценимую услугу для любящего их народа, радикально помогли своему народу, и их слава не померкнет долгие годы. Тогда народные массы, должны подписать петицию в суд, в котором они просят освободить от правовой ответственности их любимых лидеров, так как их революционные деяния, вывели этот народ навсегда из тупика. Тогда суд, с лёгкостью амнистирует этих людей, и даст им законное право возглавлять нацию, и корректировать право страны в интересах народа. Без подобного очищения, всё что они делают, это незаконно, даже если революция уже закончилась.
Для создания международного революционного права, такой прецедент с амнистированием вроде бы неплохой вариант. Всё происходит как-то по согласию с народом. Но тем не менее, дальше чем одноразовая революция, единственно правых революционеров, такое право не будет иметь собственной динамики. Революционного права не может в принципе существовать, и для этого, есть веские причины. Во власть всегда идут не для народа, а на плечах народа. Во время революции, народ всегда называют главным субъектом революции. Поэтому революция святая. Но после революции, народ уже не субъект, он только питательная среда для народной власти, поэтому последующий народный гнев это всегда контрреволюции и отдельные контрреволюционеры.
Неплохо придумано. Когда народ нужен для прикрытия чего-то плохого, он субъект и участник, его не тронь. А когда он не нужен, он лишь бесправная питательная среда для властвующего субъекта. Народовластие, это как минимум два отдельных равноправных векторных субъекта, противоположно направленных. Это подчинённый субъект «Государство», и верховный субъект «Народная палата», как независимый от государства орган выдвинутых представителей от местных субъектов представителей. Не выбранных людей, на государственных выборах, а выдвинутых от общин.
Нет комментариев
Добавьте комментарий первым.