Виктор Чернышев. Место христианства в контексте иных религиозных традиций
Как известно, слово религия происходит от латинского religare, что означает «связываю» или «соединяю». Под этим подразумевается связь с некой Высшей Реальностью, Которую верующие люди именуют Богом. Согласно святоотеческой мысли, религию можно осмыслить не только как связь с Богом, но как своеобразную метафору — «веревку», которой мы «связываем» себя в своих поступках, словах и помыслах, чтобы Господь мог войти в пространство нашей жизни: ибо, согласно народной мудрости, «подобное познаётся подобным».
Можно ли говорить о равенстве всех религий при единстве Бога, о чем так любят рассуждать экуменисты? Часто нас спрашивают: » Почему Бог один, а религий так много? » В этом ничего удивительного нет, ибо любое мнение в религии обусловлено степенью духовной чистоты человека, и именно в религии, как ни в какой иной области, разномыслие как раз и выражено наиболее ярко.
Дифференциировать религии можно следующим образом: Великие Мировые религии; этнические религии и родовые (или племенные). К первым следует отнести Христианство, ислам, буддизм. Ко вторым — все религиозные традиции, которые исповедует конкретный народ и которые являются государственными религиями разных стран (индуизм, сикхизм, синтоизм, иудаизм…). Родовые же религии проистекают из пантеистического понимания мира и фактически являются псевдорелигиями, получившими своё начало в результате грехопадения и попытки обретения Бога через человеческое своеволие (магия, оккультизм, шаманизм, анимизм…). Первые две группы религий являются культурообразующими: они внесли заметный, устойчивый и позитивный вклад в историю, традицию, культуру, язык и самосознание народа, государства и человечества.
Можно ли при таком обилии разных религий говорить об их равнозначной ценности? Уникально ли Христианство по своим вероучительным особенностям, или оно одно лишь из разновидностей традиций, которые все, в конечном счете «приведут нас к Богу»? Проще говоря: не все ли равно как верить, или в кого верить — если все пути ведут к Единому и к спасению бессмертной души?
Следует заметить, что в контексте всех существующих религий Христианство занимает уникальный статус, который определяется тремя составляющими: целями, методом достижения этих целей и своими основателями. Что это значит? Первый план отличий предполагает, что цель любой религии — это есть лишь преодоление смерти, тогда как в Христианстве помимо этой, скажем так, чисто «утилитарной» цели — есть и более высокая, это «обожение» (теозис), что, согласно святоотеческой мысли, есть «стяжание благодати Святого Духа». Второй план отличия христианства от других традиций заключается в совершении добрых дел. Добрые дела в других религиях — это средство для достижения искомой цели (спасения?), тогда как в Христианстве добрые дела — это следствие того, что произошло с человеком. Поэтому, если там добрые дела совершаются «для того, чтобы», то в Христианстве они совершаются «потому что». Можно сказать так, что если Христианство — это спасательный круг для тонущего человека, то другие религии — это инструкция к плаванью. Что нужнее в экстремальной ситуации — объяснять не нужно.
Что касается третьего плана концептуального отличия Христианства, то здесь следует взглянуть на Самого основателя этой традиции. Суть состоит в том, что если из других религий убрать их основателей, то ни одна религия существенно не пострадает, т.к. её вероучительные особенности не связаны с самим основателем. Он просто излагает концептуальные основы вероучения, не претендуя на божественность и не ставя себя в центр излагаемой им вероучительной доктрины. Если же позднее его последователи обожествляли своего учителя — то это была проблема сугубо этих людей. Если же из Христианства убрать центральную фигуру — Иисуса Христа, — то религии просто не будет, т.к.центром своего учения Он сделал Себя. Именно Он сказал: «Я, есть Путь, Истина и Жизнь», и: «Никто не приходит к Отцу, как только через Меня».
Однако совопросники века сего могут задать резонный вопрос: как раз в самом-то Христианстве масса различных направлений, школ, ветвей, сект… Как же в таком потоке разобраться, где истина. Поэтому в Христианстве существует понятие ереси и раскола. Обычно с ересью отождествляют сектантские умозаключения, которые не соответствуют догматике Православия. Здесь – сколько голов, столько и мнений. А сколько мнений – столько и ересей. Еще точнее: все, что не является в христианстве Православием — является инославием.
Раскол же, как правило, оставляет нетронутыми православные догматы и внешнюю обрядность, но, игнорируя каноническое церковное право — разрушает церковную иерархию и, тем самым, постепенно вырождается в экклезиологическую ересь («КП» Филарета) .
Возвращаясь назад к понятию ереси, следует заметить, что существует три вида ересей: ереси прямые, ереси заблудившиеся и ереси арифметические. Мы не станем сейчас уточнять их различия, сославшись только на ереси арифметические, которые часто определяют именно как секты, говорящие частичную правду, но воинственно не желающие видеть нечто большее. Честертон когда-то сказал о них так: «Каждый еретик делает элементарную арифметическую ошибку — он часть считает больше, чем целое».
Когда мы говорим о Христианстве, то обычно дифференцируем его на три больших направления: православие, католичество, протестантизм. До 1054 года католичество и православие составляли Единую Церковь. Но в силу разных обстоятельств, которые мы сейчас не будем рассматривать, западная ветвь отложилась от Православия, включив в свой вероучительный арсенал ряд доктрин, которые не знала и не разделяла древняя Апостольская Церковь. Как все отложившееся от Истины и единства, и уже не имеющее в себе жизни, католичество, в свою очередь, породило протестантизм, который начал своё существование с Мартина Лютера в 16 веке. У Лютера оказались подражатели: Кальвин, Цвингли, Шторх, Мюнцер, Бокгольт и даже английский король Генрих VIII. Вследствие этого позже возникла масса рационалистических сект, где сектанты почему-то позиционируют себя как протестанты, хотя они не признают Символических книг своих предшественников-протестантов и не крестят детей.
Наиболее известные рационалистические секты это: баптисты, адвентисты, пятидесятники, меннониты и другие. Секты — это всегда имитация небольшой группой людей крупной религиозной традиции. В нашем недалеком советском прошлом — это было бегство от безбожия. Однако почти не встречается таких фактов, когда люди, воспитанные в православии, исламе, иудаизме, т.е. в культурообразующих традициях, оставив свою традицию, уходили бы в секты. Поэтому в секты уходили чаще из нерелигиозных семей.
На сегодняшний день мы имеем уже сектантские новообразования, которые именуют деструктивными культами. Деструктивный культ – это авторитарная иерархическая организация любой ориентации, разрушительная по отношению к сложившимся социальным структурам, культуре, порядку, семье, личности и обществу в целом, практикующая скрытое психологическое насилие над своими членами путем использования определенной методологии. ДК – это всегда антисистема, вырабатывающая собственный иммунитет против законов того государства, в котором они существуют и действуют. По сути — это государство в государстве со своими законами, со своими правилами, которые не подчиняются этому государству. Менталитет подобных групп — это всегда противостояние, по принципу «мы — они». Деструктивные культы поэтому всегда представляют собой потенциальный острый криминогенный фактор. Именно с ними связывают такое понятие, как «контроль сознания».
Наиболее распространенные деструктивные культы: кришнаиты, сайентологи, муниты, бостонское движение Кип Мак Кина, белобратчики, Аум — Сенрикё и множество других. Их принято делить на псевдохристианские, псевдонаучные, восточные, оккультные и синкретические. Как мы видим, это звенья одной цепочки, где начало её пребывает в отходе от православия в 11 веке.
Мы помним, что Христос сказал Петру: «Симон Ионин, се, сатана просил вас сеять, яко пшеницу…» Что под этим словом разумел Спаситель? Это разделение Церкви на мелкие части, фрагменты, фракции. И так до нескончаемости — пока этот камень веры не превратится в пыль. В 11 веке этот камень дал первую трещину. После неё дробление началось очень быстро и активно.
Вот век 20-ый. Здесь мы видим: пятидесятников, сайентологов, мунитов, белобратчиков, Брахма Кумарис, Шри Чинмой, Виссариона, «Семья» Моисея Берга, «Богородичный центр» Бериславского, свидетелей Иеговы и еще множество представителей других религиозных объединений, групп и направлений.
Вот век 19-ый. Здесь нет уже пятидесятников, Берга, Муна, Джонсона, Кривоногова. Значит не их основал Христос.
Вот век 18-ый. В этом веке мы не найдём адвентистов, свидетелей Иеговы, мормонов, квакеров, методистов и еще множества разных сект. Значит не Христом основаны и они.
Вот век 16-ый, где есть лишь православные, католики, кальвинисты, меннониты, пуритане.
Спустимся через несколько исторических ступеней в век 9-ый, где остались лишь православные. А это значит, что все вышеупомянутые религиозные объединения не были основаны Христом.
В 17 веке раскол затронул и православную церковь, когда появилось три ветви старообрядческого движения: единоверцы, Белокриницкое согласие и беспоповские толки. Последние породили массу сект мистической направленности, таких как: дьяконово согласие, темноверов, подгорцев, подрешетников, дыропеков, телешей, беседников, бабушкино согласие, среднековцев, рябиновцев, немоляк, левшаков, самокрещенцев, статейников, киселевцев, шалапутов, лученковцев, голбешников, белоризцев и еще массу других мистических сект. Мистические секты – это те секты, которые верят в таинственное единение человека с Богом через воплощение в нем божества, вплоть до их полного отождествления, а в вопросе о нравственности держатся дуалистических воззрений. Все они, как неугодные Богу, как творение человеского своеволия, исчезли из нашего социума.
Святой Игнатий Богоносец в своём Послании к Троллийцам писал: «Все почитайте дьяконов, как заповедь Иисуса Христа, а епископа как Иисуса Христа, пресвитеров же как сонм апостолов. Без них нет Церкви». Сектанты же поняв, что «без них нет Церкви», решили обзавестись собственной иерархией, избирая из своих общин лучших членов и «рукополагая» их. Образовалась такая самосвятская иерархия. Но подлинная практика Церкви таких рукоположений не знает и не принимает их. Мирянин не может дать благодати священства кому-то другому, так как не обладает ею сам. Вспомните из Ветхого Завета Корея, Дафана, Авирона, взбунтовавшихся против Моисея, призванного на служение Самим Богом. Когда они пожелали встать на его место, то разверзлась земля и поглотила бунтовщиков.
Где нет законного священства, там и нет подлинной Церкви, а только простое собрание верующих, отошедших от Неё и потому называемых еретиками. Святой Игнатий Богоносец в уже указанном Послании к Троллийцам в главе 6 писал: «Итак, прошу вас, не я, но любовь Иисуса Христа, питайтесь одной христианской пищей, а от чуждого растения, какова ересь, отвергайтесь. К яду лжеучения еретики примешивают Иисуса Христа, чем и приобретают к себе доверие: но они подают смертоносную отраву в подслащенном виде. Не знающий охотно принимает её и вместе с пагубным удовольствием принимает смерть».
У Ивана Бунина есть замечательные строки, которые можно приложить к русскому сектантству:
Они глумятся над тобою,
Они, о Родина, корят
Тебя твоею простотою
Убогим видом черных хат.
Как сын, спокойный и нахальный,
Стыдится матери своей,
Усталой, робкой и печальной
Средь городских его друзей.
Глядит с насмешкой снисхожденья
На ту, что сотни верст брела
И для него последний грошик
Ко дню свиданья берегла.
Нет комментариев
Добавьте комментарий первым.